Стихи Джорджа Байрона
Когда я прижимал тебя к груди своей, Любви и счастья полн и примирен с судьбою, Я думал: только смерть
Ты кончил жизни путь, герой! Теперь твоя начнется слава, И в песнях родины святой Жить будет образ величавый
Мне сладких обманов романа не надо, Прочь вымысел! Тщетно души не волнуй! О, дайте мне луч упоенного
Хочу я быть ребенком вольным И снова жить в родных горах, Скитаться по лесам раздольным, Качаться на
Душа моя мрачна. Скорей, певец, скорей! Вот арфа золотая: Пускай персты твои, промчавшися по ней, Пробудят
Что мне твои все почести и слава, Народ-младенец, прежде или впредь, Хотя за них отдать я мог бы, право
Как за морем кровью свободу свою Ребята купили дешевой ценой, Так будем и мы: или сгинем в бою, Иль к
Прощай, смешная Ла-Валетта! Прощай, жара в преддверье лета! Прощай, дворец, пустой и скучный!
О детства картины! С любовью и мукой Вас вижу, и с нынешним горько сравнить Былое! Здесь ум озарился
Ты плачешь — светятся слезой Ресницы синих глаз. Фиалка, полная росой, Роняет свой алмаз. Ты улыбнулась
Ни одна не станет в споре Красота с тобой. И, как музыка на море, Сладок голос твой! Море шумное смирилось
I Он стих — полтавский страшный бой, Когда был счастьем кинут Швед; Вокруг полки лежат грядой: Им битв
Когда б вновь вынесла меня волна реки К первоисточнику блаженства и тоски — Я не поплыл бы вновь меж
Леандр, влюбленный эллин смелый, О девы, всем известен вам: Переплывал он Дарданеллы Не раз наперекор волнам.
Хотя сонет твой, без сомненья, Скорей печален, чем умен, Но разве слезы сожаленья У нас способен вызвать он?
Зачем, беспечная, болтать О том, что шепчут втихомолку, А после — слезы проливать И упрекать себя без толку?
Взор синий, золото кудрей — Ты слепок с матери твоей, Ты все сердца к себе привлек Улыбкой, ямочками
Ты счастлива, — и я бы должен счастье При этой мысли в сердце ощутить; К судьбе твоей горячего участья
Перед тобою — Марциал, Чьи эпиграммы ты читал. Тебе доставил он забаву, Воздай же честь ему и славу
В своем чудесном мраморе светла, Она превыше грешных сил земли — Того природа сделать не могла, Что Красота
Природа, юность и всесильный бог Хотели, чтобы я светильник свой разжег, Но Романелли-врач в своем упорстве
Ты прав, Монтгомери, рук людских Созданье — Летой поглотится; Но есть избранники, о них Навеки память
Забыть тебя! Забыть тебя! Пусть в огненном потоке лет Позор преследует тебя, Томит раскаяния бред!
Помнишь, печалясь, Склонясь пред судьбой, Мы расставались Надолго с тобой. В холоде уст твоих, В сухости
Сестра моя! Коль имя есть святей, Тебе я дам его, как зов приветный. Хоть разделяет нас простор морей
Ты толкуешь о славе героев? Довольно! Все дни нашей славы — дни юности вольной. И стоит ли лавр, пусть
1 Ассирияне шли, как на стадо волки, В багреце их и в злате сияли полки, И без счета их копья сверкали
О Греция, восстань! Сиянье древней славы Борцов зовет на брань, На подвиг величавый. К оружию!
Милый Бичер, вы дали мне мудрый совет: Приобщиться душою к людским интересам. Но, по мне, одиночество
Решусь — пора освободиться От мрачной горести моей, Вздохнуть в последний раз, проститься С любовью
Бессонных солнце, скорбная звезда, Твой влажный луч доходит к нам сюда. При нем темнее кажется нам ночь
Когда был страшный мрак кругом, И гас рассудок мой, казалось, Когда надежда мне являлась Далеким бледным огоньком;
О скорби мужа ей заботы мало; В чужом краю пускай тоскует он. Ведь Небо за нее! Со всех сторон Несутся
О Lachrymarum fons, tenero sacros Ducentium ortus ex animo: quater Felix! in imo qui scatentem Pectore
Вот берег Акциума, весь В сиянье лунном обозначен; За женщину когда-то здесь Мир побежден был и утрачен.
Полуупавший, прежде пышный храм! Алтарь святой! монарха покаянье! Гробница рыцарей, монахов, дам, Чьи
Ни камень там, где ты зарыта, Ни надпись языком немым Не скажут, где твой прах… Забыта! Иль не забыта
Новый год… Все желают сегодня Повторений счастливого дня. Пусть повторится день новогодний, Но не свадебный
Когда время мое миновало И звезда закатилась моя, Недочетов лишь ты не искала И ошибкам моим не судья.
Несчастней дня, скажу по чести, В ряду других не отыскать: Шесть лет назад мы стали вместе, И стали порознь
С французского Прощай, о страна, над которой восстала Тень славы моей, что росла без границ!
Не говорите больше мне О северной красе британки; Вы не изведали вполне Все обаянье кадиксанки.
Ньюстед! Ветром пронизана замка ограда, Разрушеньем объята обитель отцов. Гибнут розы когда-то веселого
В порыве жаркого лобзанья К твоим губам хочу припасть; Но я смирю свои желанья, Свою кощунственную страсть!
О, да, я признаюсь, мы с вами близки были; Связь мимолетная для детских лет — вечна; Нам чувства братские
Кто убил Джона Китса? — Я, — ответил свирепый журнал, Выходящий однажды в квартал. — Я могу поручиться
Прямо с Эльбы в Лион! Города забирая, Подошел он, гуляя, к парижским стенам — Перед дамами вежливо шляпу
Как одинокая гробница Вниманье путника зовет, Так эта бледная страница Пусть милый взор твой привлечет.
Ньюстед! Ветром пронизана замка ограда, Анслейские холмы! Бушуя, вас одел косматой тенью холод Бунтующей зимы.
О дева! Знай, я сохраню Прощальное лобзанье И губ моих не оскверню До нового свиданья. Твой лучезарный