Стихи Сумарокова Александра

По всей земле пииты днесь плодятся, Но редко истинны пииты где родятся, Не всех на Геликон судьба возводит нас.

Пожалуй, не зови меня безверным боле За то, что к вере я не причитаю врак; Я верю божеству, покорен вышней

Уже весна природу украшаетъ, Пустивъ летать Зефиры на луга: И взоръ и слухъ пріятствомъ утѣтаетъ.

В сырны дни мы примечали Три дни и три ночи на рынке. Никого мы не встречали, Кто б не коснулся хмеля крынке.

Пусть мошенник шарит, невелико дело; Срезана мошонка, государство цело, Тал лал ла-ла, ра-ра, Плутишку он пара.

Гонима птицами дворова куропатка; Во юности она, дана во дворъ судьбой, У странницы сея есть разумъ и догадка.

ЕЛЕГІЯ. Ко княгинѣ Варварѣ Петровнѣ, дочери графа П. С. Салтыкова, на преставленіе двоюродныя Ея сестры

Не отпускала мать Климену прочь отъ стада, Климена животу была тогда не рада: Пусти меня, пусти, она

Девицы, коим мать — российская Паллада, Растущи во стенах сего преславна града, Где Петр Развеял грубости

Я доволѣнъ былъ, былъ когда я волѣнь: Ставъ невольникомь болѣе доволѣнь.

Отрекся мировъ ты и мира, Явить себя намъ нища, сира; Но сталъ богатяе купца. Не бьешся вкругъ сухова хл?ба;

У парников сидели три богини, Чтоб их судил Парис, а сами ели дыни. Российской то сказал нам древности

Предъ цитерскою богиней сердце въ жертву воскуря, Не стыдится воздыхати къ Афродитѣ Марсъ горя;

Не сыщетъ рыбы въ лужѣ, Колико во трудахъ прилѣженъ ты ни будь, И цѣлой годъ хотя ты въ лужѣ рыбу удь

Олени такъ какъ мы, животнаго же роду, Такую же имѣютъ моду, Что пьютъ они, да пьютъ одну лишъ только

Старой обычай и давная мода, Были бъ ворота всегда на крѣпи. Въ домѣ, всегда, у приказнова рода, Песъ

По смерти каково, коль я скажу, совру: Приди меня спросить, тогда когда умру. Предъ Ангела предсталъ

Россійска слава проницаетъ Грѣмящею, мой слухъ, трубой; ЕКАТЕРИНУ восклицаетъ, Она, Россія, предъ тобой.

Разбивъ стаканъ, точить куски, а по оточкѣ, На всякомь тутъ кусочкѣ, Поставить азъ; Такъ будетъ изь стекла алмазь.

Подъячій здесь лежитъ, которой дело зналъ, Что прямо то кривиль, что криво то прямилъ, Трудясь до самаго

Младая дѣвутка не мысля ни о чемъ, Играла на лугу со пастухомъ мячемъ: Не по рабячьему мячемъ она балуетъ;

Проситъ пѣсню чтобъ она жаръ мой изъяснила; Хочеть вѣдать имя той кто меня плѣнила; Я сей часъ часомъ

Сія вамъ Притча то друзья напоминаетъ, Глупецъ ученія печется убѣгать, И то пренебрегать, Чево онъ самъ

По виду шелъ детина: По разуму скотина; Увиделъ солнечны часы. Онъ ведалъ, верныя всегда равны весы;

Слѣпой въ сраженіе вступилъ со зрячимъ, Въ великомъ мужествѣ, съ безуміемъ горячимъ, Хотя тогда была

Я друга твоево люблю зракъ твой любя; Ево цалуючи, цалую я тебя: Едина въ васъ душа, изьѣстно мнѣ то дѣло;

Премѣнились рощи, чистыя луга, Возмутились воды, стонутъ берега. Съ горъ ключи не бьють, Дождикъ тучи

Прекрасная вѣсна на паство возвратилась, И слышится опять свирѣлей нѣжный гласъ, Но часть моя еще и больше

Сова увидѣла во зѣркалѣ себя, И образъ свой любя, Она не годовала, И говоритъ она: и съ роду не бывала

Два были молодца, и оба крадуны. Они ища себѣ припаса, У повара подтибрили часть мяса: А повара не калдуны;

Лягушка видѣла, быки на брань несутся, И члѣны у нея въ болотѣ всѣ трясутся: Другая здѣлала лягушка ей

Былъ нѣкто Іякимъ во Вавилонѣ градѣ, Имущій множество и злата и сребра, Скота во стадѣ И въ домѣ всякаго добра.

Страшился я всегда любовных оку встреч И тщился я свою свободу уберечь, Чтоб сердце суетно любовью не зажечь.

Услышанъ барабанный бой жестокой, Въ близи, и на горе высокой: Война была въ низу, стоялъ тутъ ратный

Безсмертны преклонивъ Олимпъ и небеса, Себѣ избрали древеса: Венера мирту, дубъ Юпитеру попался, Къ зѣленой

Разнесся въ нѣкоемъ болотѣ слухъ, И возмутило всѣхъ лягушекъ духъ. Лягушка каждая хлопочетъ: Жениться

Хотя и должны мы всегда себя беречь; Но можно ли во всемъ себя предостеречь? Кто скажетъ можно, Такъ

Близ паства у лугов и рощ гора лежала, Под коей быстрых вод, шумя, река бежала, Пустыня вся была видна

Мздоимецъ, некогда, состроилъ госпиталь: И многія войти въ сіе жилище льстятся; Да етова мне жаль: Ограбленныя

Къ больному лекарь шелъ: больной въ жару: Готовъ рецептъ. Я денегъ не беру, Онъ едакъ говорилъ,и протянулъ

Смеялся воробей, Въ кохтяхъ орла онъ зайца видя: Бежать умей, Ты смерти ненавидя. А ястребъ ту насмешку

ПАУЛЬ ФЛЕМИНГ Град, русских городов владычица прехвальна Великолепием, богатством, широтой!

Пущенное тобой письмо ко сей стране, Мой друг, уже дошло, уже дошло ко мне. Дошло, и мне во грудь и в

Везде и всякий день о чести говорят, Хотя своих сердец они не претворят. Но что такое честь?

Стрелокъ убилъ у львицы сына, Не львенка да левка. Довольно смѣлости у етова стрелка; Левъ сильная скотина

Любови слаще нетъ на свете ни чево; Однако иногда она горчай всево.

Лишася силы левъ покою только радъ: Сталъ старъ, однако былъ онъ прежде младъ, И многимъ понаскучилъ

Клавина смолоду сияла красотою, И многих молодцов она пленила тою, Но как уже прошел сей век ея златой

Сидящій на горѣ приморской со любезной, Во время тишины увеселяясъ безной, Пастухъ любовницѣ сіи слова

Ахъ! за что тобой, жестокой, я обманута была? Для чево вы льстили мысли мнѣ, что я ему мила?