Стихи Толстого Алексея Константиновича

У приказных ворот собирался народ Густо; Говорит в простоте, что в его животе Пусто. «Дурачье!

Реин батюшка проспал, Он прямая ижица! Не видал, как генерал С его дочкой лижется, Как берет оделаванд

Во дни минувшие бывало, Когда являлася весна, Когда природа воскресала От продолжительного сна, Когда

Змея, что по скалам влечешь свои извивы И между трав скользишь, обманывая взор, Помедли, дай списать

Солнце жжет; перед грозою Изменился моря вид: Засверкал меж бирюзою Изумруд и малахит. Здесь на камне

Скорее на небе луну Заменит круг презренной…., Чем я хоть мысленно дерзну Обидеть «Вестника Европы!»

О, будь же мене голосист, Но боле сам с собой согласен… . . . . . . . . . . Стяжал себе двойной венец

1 Вкусив елей твоих страниц И убедившися в их силе, Перед тобой паду я ниц, О Феофиле, Феофиле!

Рука Алкида тяжела, Ужасны Стимфалидов стаи, Смертельна Хирона стрела, Широко лоно Пазифаи.

То древний лес. Дуб мощный своенравно Над суком сук кривит в кудрях ветвей; Клен, сока полн, восходит

ТРАГЕДИЯ В ПЯТИ ДЕЙСТВИЯХ ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА Ц а р ь Ф е д о р И о а и н о в и ч, сын Иоанна Грозного.

Среди дубравы Блестит крестами Храм пятиглавый С колоколами. Их звон призывный Через могилы Гудит так

Я вас узнал, святые убежденья, Вы спутники моих минувших дней, Когда, за беглой не гоняясь тенью, И думал

Звонче жаворонка пенье, Ярче вешние цветы, Сердце полно вдохновенья, Небо полно красоты. Разорвав тоски

Не ветер, вея с высоты, Листов коснулся ночью лунной; Моей души коснулась ты — Она тревожна, как листы

С тех пор как я один, с тех пор как ты далеко, В тревожном полусне когда забудусь я, Светлей моей души

Вновь растворилась дверь на влажное крыльцо, В полуденных лучах следы недавней стужи Дымятся.

Сидит у царя водяного Садко И с думою смотрит печальной, Как моря пучина над ним высоко Синеет сквозь

Готова ль мне, готова ли карета? Пешком бежать во Францию боюсь! Я побежден, но да поглотит Лета Меня

Войдем сюда; здесь меж руин Живет знакомый мне раввин; Во дни прошедшие, бывало, Видал я часто старика;

И у меня был край родной когда-то; Со всех сторон Синела степь; на ней белели хаты — Все это сон!

Тяжел наш путь, твой бедный мул Устал топтать терновник злобный; Взгляни наверх: то не аул, Гнезду орлиному подобный;

Слава богу, я здоров, Но ведь может же случиться, Что к обители отцов Mне придется отлучиться.

Об этом я терзаюся и плачу Зимой, весною, осенью и летом, Печаль моя и жалобна и громка, И скоро я красу

1 Зачинается песня от древних затей, От веселых пиров и обедов, И от русых от кос, и от черных кудрей

Вон на кладбище белеют кресты. Месяц взирает на них с высоты. Там дремлют кости вельможного рода, Рядом

Ты неведомое, незнамое, Без виду, без образа, Без имени-прозвища! Полно гнуть меня ко сырой земле, Донимать

Спускается солнце за степи, Вдали золотится ковыль,- Колодников звонкие цепи Взметают дорожную пыль.

Дождя отшумевшего капли Тихонько по листьям текли, Тихонько шептались деревья, Кукушка кричала вдали.

Земля цвела. В лугу, весной одетом, Ручей меж трав катился, молчалив; Был тихий час меж сумраком и светом

Нет, уж не ведать мне, братцы, ни сна, ни покою! С жизнью бороться приходится, с бабой-ягою!

Клонит к лени полдень жгучий , Замер в листьях каждый звук, В розе пышной и пахучей, Нежась, спит блестящий жук;

Сердце, сильней разгораясь от году до году, Брошено в светскую жизнь, как в студеную воду. В ней, как

Бегут разорванные тучи, Луна задумчиво плывет, От моря брызжет дождь летучий, Шумя несется пароход.

Все забыл я, все простил, Все меня чарует, И приказчик стал мне мил, Что доход ворует, И бредущий ревизор

Где светлый ключ, спускаясь вниз, По серым камням точит слезы, Ползут на черный кипарис Гроздами пурпурные розы.

Склоняся к юному Христу, Его Мария осенила; Любовь небесная затмила Ее земную красоту. А он, в прозрении

Ой, каб Волга-матушка да вспять побежала! Кабы можно, братцы, начать жить сначала! Ой, кабы зимою цветы

Про подвиг слышал я Кротонского бойца, Как, юного взвалив на плечи он тельца, Чтоб силу крепких мышц

Жил-был однажды король, и с ним жила королева, Оба любили друг друга, и всякий любил их обоих.

Ты почто, злая кручинушка, Не вконец извела меня, бедную, Разорвала лишь душу надвое? Не сойтися утру

Поразмыслив аккуратно, Я избрал себе дорожку И иду по ней без шума, Понемножку, понемножку!

Пусть тот, чья честь не без укора, Страшится мнения людей; Пусть ищет шаткой он опоры В рукоплесканиях друзей!

Источник за вишневым садом, Следы голых девичьих ног, И тут же оттиснулся рядом Гвоздями подбитый сапог.

О, не пытайся дух унять тревожный, Твою тоску я знаю с давних пор, Твоей душе покорность невозможна

То было раннею весной, Трава едва всходила, Ручьи текли, не парил зной, И зелень рощ сквозила;

Тщетно, художник, ты мнишь, что творений своих ты создатель! Вечно носились они над землею, незримые оку.

По русскому славному царству, На кляче разбитой верхом, Один богатырь разъезжает И взад, и вперед, и кругом.

Вырастает дума, словно дерево, Вроет в сердце корни глубокие, По поднебесью ветвями раскинется, Задрожит