Стихи Белого Андрея

Опять — золотеющий волос, Ласкающий взор голубой; Опять — уплывающий голос; Опять я: и — Твой, и — с Тобой.

Поезд плачется. В дали родные Телеграфная тянется сеть. Пролетают поля росяные. Пролетаю в поля: умереть.

Вечер. Коса золотистая, Видишь, — в лесу замелькала осиновом. Ветка далекая, Росистая, Наклоняется В

Заброшенный дом. Кустарник колючий, но редкий. Грущу о былом: «Ах, где вы — любезные предки?

Я плакал безумно, ища идеал, Я струны у лиры в тоске оборвал… Я бросил в ручей свой лавровый венок… На

Я вышел из бедной могилы. Никто меня не встречал — Никто: только кустик хилый Облетевшей веткой кивал.

Был тихий час. У ног шумел прибой. Ты улыбнулась, молвив на прощанье: «Мы встретимся… До нового свиданья…»

В. П. Свентицкому Те же росы, откосы, туманы, Над бурьянами рдяный восход, Холодеющий шелест поляны

Я без слов: я не могу… Слов не надо мне. На пустынном берегу Я почил во сне. Не словам — молчанью — брат

Сквозь пыльные, желтые клубы Бегу, распустивши свой зонт. И дымом фабричные трубы Плюют в огневой горизонт.

Измерили верные ноги Пространств разбежавшихся вид. По твердой, как камень, дороге Гремит таратайка, гремит.

1 «Поздно уж, милая, поздно… усни: это обман… Может быть, выпадут лучшие дни. Мы не увидим их… Поздно…

Луна двурога. Блестит ковыль. Бела дорога. Летает пыль. Летая, стая Ночных сычей — Рыдает в дали Пустых ночей.

Упал на землю солнца красный круг. И над землей, стремительно блистая, Приподнялась зеркальность золотая

Лесная дебрь… Там, на опушке Свирепый вепрь залег в кусты; Там курьерогие избушки Глядят в болотистые мглы;

1 Один, один средь гор. Ищу Тебя. В холодных облаках бреду бесцельно. Душа моя скорбит смертельно.

Одна сижу меж вешних верб. Грустна, бледна: сижу в кручине. Над головой снеговый серп Повис, грустя

В весенние волны зари Прордели кресты колоколен. Гори, мое сердце, тори: Опять я свободен и волен.

Накрест патронные ленты… За угол шаркает шаг… Бледные интеллигенты… — «Стой: под воротами — враг!

1 Весь день не стихала работа. Свозили пшеницу и рожь. Безумная в сердце забота бросала то в холод, то в дрожь.

Посвящается В.В. Владимирову Был страшен и холоден сумрак ночной, когда тебя встретил я, брат дорогой.

Упорный маг, постигший числа И звезд магический узор. Ты — вот: над взором тьма нависла… Тяжелый, обожженный взор.

Песчаные, песчаные бугры, — Багряные от пиршества заката. Пространств моих восторги и пиры В закатное

О ночь, молю, — Да бледный серп заблещет… Скорей сойди, скорей! На грудь мою Прохладой хладно плещет

Вот к дому, катя по аллеям, с нахмуренным Яшкой — с лакеем, подъехал старик, отставной генерал с деревяшкой.

Таинственной, чудною сказкой Над прудом стояла луна Вся в розах, с томительной таской Его целовала она.

И сеет перлы хладная роса. В аллее темной — слушай! — голоса: «Да, сударь мой: так дней недели семь Я

Мы былое окинули взглядом, но его не вернуть. И мучительным ядом сожаленья отравлена грудь.

Мы ждем. Ее все нет, все нет… Уставившись на паперть храма В свой черепаховый лорнет, Какая-то сказала дама.

Туда, во мглу Небытия, Ты безвременным, мертвым комом Катилась, мертвая земля, Над собирающимся громом.

Мне слышались обрывки слов святых. Пылала кровь в сосудах золотых. Возликовав, согбенный старый жрец

1 Грядой пурпурной проходят облачка все той же сменой. В них дышит пламень. Отхлынет прочь волна, разбившись

Милая, — знаешь ли — вновь видел тебя я во сне?.. В сердце проснулась любовь. Ты улыбалася мне.

Из родников проговорившей ночи В моем окне Нежданные, мерцающие очи Восходят мне. Блистает луч из звездной

Посвящается П. Н. Батюшкову 1 Мелькают прохожие, санки… Идет обыватель из лавки, весь бритый, старинной

Я фонарь Отдаю изнемогшему брату. Улыбаюсь в закатный янтарь, Собираю душистую мяту. Золотым огоньком

Вспомни: ароматным летом В сад ко мне, любя, Шла: восток ковровым светом Одевал тебя. Шла стыдливо,—

На мотив из Брюсова Время плетется лениво. Всё тебя нету да нет. Час простоял терпеливо. Или больна ты, мой свет?

И днём и ночью кот ученый Всё ходит по цепи кругом. А. Пушкин Ныряя в сумерек дубровный, Здесь суматошливые

С любовью и благодарностью М.В. Сабашниковой Мы взметаем в мирах неразвеянный прах, Угрожаем обвалами

Холодная буря шумит. Проносится ревом победным. Зарница беззвучно дрожит мерцаньем серебряно-бледным.

В безысходности нив онемелый овес дремлет, колос склонив, средь несбыточных грез… Тишину возмутив, весть

И.Н. Бороздину И ночи темь. Как ночи темь взошла, Так ночи темь свой кубок пролила, — Свой кубок, кубок

Вижу на западе волны я облачно-грозных твердынь. Вижу — мгновенная молния блещет над далью пустынь.

1 Даль — без конца. Качается лениво, шумит овес. И сердце ждет опять нетерпеливо всё тех же грез.

Осенне-серый меркнет день. Вуалью синей сходит тень. Среди могил, где все — обман, вздыхая, стелится туман.

Выкрикивается в берлинскую форточку без перерыва Бум-бум: Началось! 1 Сердце — исплакалось: плакать — Нет Мочи!

(см. Откр. Иоанна) 1 Редеет с востока неверная тень… Улыбкой цветет наплывающий день… А там, над зарею

Предубежденья мировые Над жизнию парят младой — Предубежденья роковые Неодолимой чередой. Неодолимо донимают

Листочком Всхлипнет ветка осиновая. Глазочком Поморгает лампадка малиновая. Милые Приходят ко мне с веночком