Стихи Белого Андрея

Цветок струит росу. Живой хрусталь в пруду. Так жизнь, мою росу, В живой хрусталь снесу… С улыбкой в

Гляжу из окна я вдоль окон: здесь — голос мне слышится пылкий, и вижу распущенный локон… Там вижу в окне

Лежу в цветах онемелых, Пунцовых,— В гиацинтах розовых и лиловых, И белых. Без слов Вознес мой друг —

Т. И. Гиппиус Жандарма потертая форма, Носильщики, слёзы. Свисток — И тронулась плавно платформа;

Говорят, что «я» и «ты» — Мы телами столкнуты. Тепленеет красный ком Кровопарным облаком. Мы — над взмахами

Дорога Долга… И, простершие строго Рога Золотые, — — Под облако — — В дымы седые Трубят — — Аргонавты

О том, как буду я с тоскою Дни в Петербурге вспоминать, Позвольте робкою рукою В альбоме Вашем начертать.

Взвизгнет, свистнет, прыснет, хряснет, Хворостом шуршит. Солнце меркнет, виснет, гаснет, Пав в семью ракит.

Еще прохладу струй студеных Не иссушил жестокий круг… Здесь, в переливах я зеленых — Твоих, необозримый луг.

Из струй непеременной Леты Склоненный в день, пустой и злой, — Ты — морочная тень планеты; Ты — — шорох

Боялся я, что тайну вдруг открою За гранью бытия. С огнем в руках за дверью роковою, Дрожал, боялся я.

Я изранен в неравном бою. День мои труден и горек. День пройдет: я тебя узнаю В часке тающих зорек.

Она и мать. Молчат — сидят Среди алеющих азалий. В небес темнеющих глядят Мглу ниспадающей эмали.

Вот прошел леса и долы. Подо мной откос. На реке огонь веселый Блещет с дальних кос. В зеленях меж гнезд

Посвящается дорогой матери Сияет роса на листочках. И солнце над прудом горит. Красавица с мушкой на

Увы! Не избегу судьбы я, Как загремят издалека Там громовые, голубые, В твердь возлетая облака, Зане

Бросила красная Пресня В ветер свои головни… Кончено: старая песня — Падает в дикие дни. В тучи горючие

Тянулись тяжелые годы, Земля замерзала… Из трещин Огонь, нас сжигавший годами, Теперь потухающий глухо

П.И. Астрову На дворе с недавних пор В услуженье ты у прачки. День-деньской свожу на двор Кирпичи для

Посвящается П.А. Флоренскому Ибо в те дни будет такая скорбь, какой не было от начала творения.

Г.А. Рачинскому Вокзал: в огнях буфета Старик почтенных лет Над жареной котлетой Колышет эполет.

Поднял голос — — Упорный, лукавый, Как Пан — — И — — Отрывистый — Гривистый Черный Курчавый Тимпан.

1 В глухих Судьбинах, В земных Глубинах, В веках, В народах, В сплошных Синеродах Небес — Да пребудет

Я засыпал… (Стремительные мысли Какими-то спиралями неслись: Приоткрывалась в сознающем смысле Сознанию

Пока над мёртвыми людьми Один ты не уснул, дотоле Цепями ржавыми греми Из башни каменной о воле.

Как хрусталями Мне застрекотав, В луче качаясь, Стрекоза трепещет; И суетясь Из заржавевших трав,— Перевертная

С. Н. Величкину Окрестность леденеет Туманным октябрем. Прокружится, провеет И ляжет под окном,- И вновь

Всё подсохло. И почки уж есть. Зацветут скоро ландыши, кашки. Вот плывут облачка, как барашки.

Ни «да», ни «нет»!.. Глухой ответ — Над ливнем лет В потухший свет. Я погружен В бессонный стон: В безвольный

Руки в боки: ей, лебедки, Вам плясать пора. Наливай в стакан мне водки — Приголубь, сестра!

Струит ручей струи из бирюзы Через луга и розовые мяты, — В пустой провал пережитой грозы, В осеребренные

Всё тот же раскинулся свод над нами лазурно-безмирный, и тот же на сердце растет восторг одиночества пирный.

Г.А. Рачинскому Снова в поле, обвеваем Легким ветерком. Злое поле жутким лаем Всхлипнет за селом.

Я полна истомы страстной, Я — царица, ты пришлец. Я тебе рукою властной Дам мой царственный венец.

И ночь, и день бежал. Лучистое кольцо Ушло в небытие. Ржаной, зеленый вал плеснул в мое лицо — В лицо

О, вспомни — Исколоты ноги: Дожди, Гололедица, град! Допрос: ты — вернулась С дороги С экспрессом к себе

Он в черной маске, в легкой красной тоге. И тога щелком плещущим взлетела. Он возглашает: «Будете как боги».

Даль, — как стекло: Над золотистой нивой — — Шумит овес… Всё, всё — прошло! С души нетерпеливой — — Слетел вопрос.

Кресла, Чехлы, Пьянино… Всё незнакомо мне!.. Та же Висит Картина — На глухой, теневой стене… Ожила —

Крыши. Камни. Пыль. Звучит Под забором ругань альта. К небу едкий жар валит Неостывшего асфальта.

Красотка летит вдоль аллеи в карете своей золоченой. Стоят на запятках лакеи в чулках и в ливрее зеленой.

1 Мы шли в полях. Атласом мягким рвало одежды наши в дуновенье пьяном. На небесах восторженно пылало

Посвящается «бедным рыцарям» Я нарезал алмазным мечом себе полосы солнечных бликов. Я броню из них сделал

Выглянут лихие очи Из-под камня; вновь Выглянет грозней, жесточе Сдвинутая бровь. И целует, и милует

В трус городов Рос Гул и глас Некий: — «Я, — Христос Иисус, — С вами здесь Вовеки. Я — гром, Гул… Я —

Вы ль, — — Мои Небыли? Ты ль, — — Быстрый Свет? Были ли, Не были ль — — Искры, — Поэт? Гарево — — Пыли

Слышу вновь Твой голос голубой, До Тебя душой не достигая: Как светло, как хорошо с Тобой, Ласковая

1 В веках я спал… Но я ждал, о Невеста, — Север моя! Я встал Из подземных Зал: Спасти — Тебя. Тебя!