Стихи Ахматовой Анны

1. Творчество Бывает так: какая-то истома; В ушах не умолкает бой часов; Вдали раскат стихающего грома.

Он не траурный, он не мрачный, Он почти как сквозной дымок, Полуброшенной новобрачной Черно-белый легкий венок.

Тот голос, с тишиной великой споря, Победу одержал над тишиной. Во мне еще, как песня или горе, Последняя

Я именем твоим не оскверняю уст. Ничто греховное мой сон не посещает, Лишь память о тебе как тот библейский

В заветных ладанках не носим на груди, О ней стихи навзрыд не сочиняем, Наш горький сон она не бередит

Тот город, мной любимый с детства, В его декабрьской тишине Моим промотанным наследством Сегодня показался мне.

Был он ревнивым, тревожным и нежным, Как божье солнце, меня любил, А чтобы она не запела о прежнем, Он

Как соломинкой, пьешь мою душу. Знаю, вкус ее горек и хмелен. Но я пытку мольбой не нарушу.

Я тебя в твоей не знала славе, Помню только бурный твой расцвет, Но, быть может, я сегодня вправе Вспомнить

Сказал, что у меня соперниц нет. Я для него не женщина земная, А солнца зимнего утешный свет И песня

Меня покинул в новолунье Мой друг любимый. Ну так что ж! Шутил: «Канатная плясунья! Как ты до мая доживешь?

Как белый камень в глубине колодца, Лежит во мне одно воспоминанье. Я не могу и не хочу бороться: Оно

Муза ушла по дороге, Осенней, узкой, крутой, И были смуглые ноги Обрызганы крупной росой. Я долго её

Думали: нищие мы, нету у нас ничего, А как стали одно за другим терять, Так, что сделался каждый день

Ты мог бы мне снится и реже, Ведь часто встречаемся мы, Но грустен, взволнован и нежен Ты только в святилище тьмы.

Я окошка не завесила, Прямо в горницу гляди. Оттого мне нынче весело, Что не можешь ты уйти.

Я спросила у кукушки, Сколько лет я проживу… Сосен дрогнули верхушки. Желтый луч упал в траву.

Вот она, плодоносная осень! Поздновато ее привели. А пятнадцать блаженнейших весен Я подняться не смела с земли.

Чернеет дорога приморского сада, Желты и свежи фонари. Я очень спокойная. Только не надо Со мною о нем говорить.

…А там мой мраморный двойник, Поверженный под старым кленом, Озерным водам отдал лик, Внимает шорохам зеленым.

Вечерние часы перед столом. Непоправимо белая страница. Мимоза пахнет Ниццей и теплом. В луче луны летит

За озером луна остановилась И кажется отворенным окном В притихший, ярко освещенный дом, Где что-то нехорошее

В лесу голосуют деревья. Н.З. И вот, наперекор тому, Что смерть глядит в глаза, — Опять, по слову твоему

Когда о горькой гибели моей Весть поздняя его коснется слуха, Не станет он ни строже, ни грустней, Но

Не недели, не месяцы – годы Расставались. И вот наконец Холодок настоящей свободы И седой над висками венец.

От тебя я сердце скрыла, Словно бросила в Неву… Прирученной и бескрылой Я в дому твоем живу.

O quae beatam, Diva, tenes Syprum et Memphin… Hor. * Красотка очень молода, Но не из нашего столетья

Как птица, мне ответит эхо. Б. П. Умолк вчера неповторимый голос, И нас покинул собеседник рощ.

То ли я с тобой осталась, То ли ты ушел со мной, Но оно не состоялось, Разлученье, ангел мой!

Цветов и неживых вещей Приятен запах в этом доме. У грядок груды овощей Лежат, пестры, на черноземе.

Я говорю сейчас словами теми, Что только раз рождаются в душе. Жужжит пчела на белой хризантеме, Так

Пленник чужой! Мне чужого не надо, Я и своиx-то устала считать. Так отчего же такая отрада Эти вишневые

На шее мелких чёток ряд, В широкой муфте руки прячу, Глаза рассеянно глядят И больше никогда не плачут.

Чугунная ограда, Сосновая кровать. Как сладко, что не надо Мне больше ревновать. Постель мне стелют эту

Это и не старо и не ново, Ничего нет сказочного тут. Как Отрепьева и Пугачева, Так меня тринадцать лет клянут.

Чёрную и прочную разлуку Я несу с тобой наравне. Что ж ты плачешь? Дай мне лучше руку, Обещай опять прийти во сне.

Память о солнце в сердце слабеет, Желтей трава, Ветер снежинками ранними веет Едва-едва. В узких каналах

Муза-сестра заглянула в лицо, Взгляд ее ясен и ярок. И отняла золотое кольцо, Первый весенний подарок. Муза!

Голубя ко мне не присылай, Писем беспокойных не пиши, Ветром мартовским в лицо не вей. Я вошла вчера

Я сошла с ума, о мальчик странный, В среду, в три часа! Уколола палец безымянный Мне звенящая оса.

Я улыбаться перестала, Морозный ветер губы студит, Одной надеждой меньше стало, Одною песней больше будет.

Я пью за разорённый дом, За злую жизнь мою, За одиночество вдвоём, И за тебя я пью,— За ложь меня предавших

И снова осень валит Тамерланом, В арбатских переулках тишина. За поулстанком или за туманом Дорога непроезжая черна.

Эта встреча никем не воспета, И без песен печаль улеглась. Наступило прохладное лето, Словно новая жизнь началась.

Бессмертник сух и розов. Облака На свежем небе вылеплены грубо. Единственного в этом парке дуба Листва

Весенним солнцем это утро пьяно, И на террасе запах роз слышней, А небо ярче синего фаянса.

Последний ключ – холодный ключ забвенья. Он слаще всех жар сердца утолит. Пушкин Есть три эпохи у воспоминаний.

И слава лебедью плыла Сквозь золотистый дым. А ты, любовь, всегда была Отчаяньем моим.

Лучше б мне частушки задорно выкликать, А тебе на хриплой гармонике играть! И уйдя, обнявшись, на ночь

Н.Г. Jen’aurai pas l’honneur sublime Dedonnermonnomаl’abоme Quimeservirade Tombeau Baudelaire [1] I Пришли