Стихи Федора Сологуба
Сверкайте, миги строгих дней! Склонился я в железном иге. Да будут вместо жизни книги Наградою железных дней.
Надутый ветром серый парус, Как рьяный конь, лодчонку мчит. Вода от вёсел, как стеклярус Сверкая брызгами, летит.
Заря-заряница Красная девица, Мать Пресвятая Богородица! По всей земле ходила, Все грады посещала, —
К долине мрачной, под огнями Печальных и тревожных звёзд, Моими знойными мечтами Соорудил я гордый мост
Зачем любить? Земля не стоит Любви твоей. Пройди над ней, как астероид, Пройди скорей. Среди холодной
Догорало восстанье, — Мы врагов одолеть не могли, — И меня на страданье, На мучительный стыд повели.
На милый край, где жизнь цвела, До Вислы на равнины наши, Тевтонов ярость разлила Огонь и смерть из полной чаши.
Порой гордыни дух лукавый Своим крылом души коснется, И злоба мстительной отравой В душе надменной разольется
Кругом обставшие меня Всегда безмолвные предметы, Лучами тайного огня Вы осиянны и согреты.
В темный час на иконы Безнадежно гляжу, И закрыты каноны, И молитв не твержу. Безобразны и дики Впечатления дня.
Твоя печаль осенена Сосною мрачной да берёзой. К тебе лесная тишина Прильнула с ласковою грёзой.
Что мы служим молебны, И пред Господом ладан кадим! Всё равно непотребны, Позабытые Богом своим.
Устав брести житейскою пустыней, Но жизнь любя, Смотри на мир, как на непрочный иней, Не верь в себя.
Где безбрежный океан, Где одни лишь плещут волны, Где не ходят чёлны, — Там есть фея Кисиман.
Спокойно и просто Иду в неоглядную даль. У каждого моста Ручейно проблещет печаль. Но верную сладость
Восходит Змий горящий снова, И мечет грозные лучи. От волхвования ночного Меня ты снова отлучи.
Я живу в тёмной пещере, Я не вижу белых ночей. В моей надежде, в моей вере Нет сиянья, нет лучей.
Если трудно мне жить, если больно дышать, Я в пустыню иду — о тебе помечтать, О тебе рассказать перелётным
Над рекою гудит непогода, Бьёт пороги волной разъярённой. Плещут волны на борт парохода И поют ему плач
Хотя бы нам и обещали Завоевание луны, Но все небесные скрижали Еще для нас запрещены, И все еще безумье
Странный сон мне снился: я кремнистой кручей Медленно влачился. Длился яркий зной. Мне привет весёлый
Господи, имя звериное Ты на меня положил, Сердце мне дал голубиное, Кровь же мою распалил. Дни мои в
Кругом насмешливые лица,— Сражен безумный Дон-Кихот. Но знайте все, что есть светлица, Где Дон-Кихота
Невнятною, тёмною речью Мне кто-то коварно открыл И злобную ложь человечью, И правду таинственных сил.
Давно создать умел я перлы, Сжигая тусклой жизни бред. В обычности пустынных сред Без счета рассыпал
Я спал от печали Тягостным сном. Чайки кричали Над моим окном. Заря возопила: «Встречай со мной царя.
Упрекай меня, в чем хочешь,— Слез моих Ты не источишь, И в последний, грозный час Я пойду Тебе навстречу
Что вы, старцы, захудали, Таковы невеселы, Головы повесили? — Отощали! — Что вы, старые старухи, Таковы
Птичка — только канарейка, домик — только клетка, Но учиться людям надо так любить и петь, В трепетаньи
Видишь, милое дитя. Как звезда горит над нами Между мелких звезд блестя Разноцветными огнями?
Злая ведьма чашу яда Подаёт, — и шепчет мне: «Есть великая отрада В затаённом там огне. Если ты боишься
О чем щебечут птицы Так звонко по весне? Какие небылицы Рассказывают мне? Забавно, словно в сказке О
Опять в лазури ясной, Высоко над землёй Дракон ползёт прекрасный, Сверкая чешуёй. Он вечно угрожает
Ещё томительно горя, Не умер тихий день. Ещё усталая заря Не вовсе погрузилась в тень, — Но чуть заметный
Для меня ты только семя. Ты умрёшь, — настанет время, — Жизнерадостную душу Я стремительно разрушу, И
Лепестками завялыми Ветер усеял дорожки в саду. Медленно, шагами усталыми, Отгорев, я иду. Пламя таится
Березка над морем На высокой скале Улыбается зорям, Потонувшим во мгле. Широко, широко Тишина, тишина.
Отдыхая в теплой ванне, Кровь мою с водой смесить, Вены на руках открыть, И забыться в теплой ванне
Рудо-желтый и багряный, Под моим окошком клен Знойным летом утомлен. Рудо-желтый и багряный, Он ликует
Прильнул он к решётке железной Лицом исхудалым и злым. Блистающей, грозною бездной Раскинулось небо над ним.
В бедной хате в Назарете Обитал ребёнок-Бог. Он однажды на рассвете, Выйдя тихо за порог, Забавлялся
Какая тягостная встреча! Какая грусть и суета! Зачем, судьбе противореча, Ты всё борьбою занята?
Колёса по рельсам гудели, Вагон сотрясался на стыках. Всё к той же стремился я цели, Мечтая о девственных
Прижаться к милому плечу, И замереть в истоме сладкой. Поцеловать его украдкой, Прижавшись к милому плечу.
Не понимаю, отчего В природе мертвенной и скудной Встаёт какой-то властью чудной Единой жизни торжество.
Грудь ли томится от зною, Страшно ль смятение вьюг, — Только бы ты был со мною, Сладкий и радостный друг.
Как высокая, тонкая арка, Семицветная радуга ярко Над омытой землёю висит. Многодумное сердце трепещет
Мечта любви неодолима. Не жизнью мой навеян сон, — С лазурной ризы серафима Он горним ветром занесён.
Что было, будет вновь, Что было, будет не однажды. С водой смешаю кровь Устам, томящимся от жажды.
Сад чародейных прохлад ароматами сладкими дышит. Звонко смеётся фонтан, и серебряный веер колышет.