Стихи Федора Сологуба

Есть в наивных предвещаньях правда мудрая порой. То, чему поверит сердце, совершит народ-герой.

В молчаньи звёзд, в дыханьи ветра с полуночи Улики явственные есть. О, духи зла! Закройте очи И не мешайте

Я упивался негой счастья, Безумным праздником любви. Струился ядом сладострастья Избыток сил в моей крови.

По дорожке солнечного сада Вкруг лужайки медленно иду. Вянут маки. Желтая досада Угнездилась в солнечном

Ты никогда не умирала, — Всегда пленительно жива, Ты и в неволе сохраняла Твои державные права, Тебя

Генриетта, Генриетта! Я зову. Спряталась ли где-то Ты в траву? Стариков не видно, Сад их нем, Дом, —

Засмеёшься ли ты, — мне невесело, Но печаль моя станет светла, Словно бурное море завесила Серебристая

Мой прах истлеет понемногу, Истлеет он в сырой земле, А я меж звёзд найду дорогу К иной стране, к моей Ойле.

Склоняясь к смерти и бледнея, Ты в красоту небес вошла. Как безнадёжная лилея, Ты, умирая, расцвела.

Печалью бессонной Невестиных жарких желаний От смертного сна пробуждённый Для юных лобзаний, Он дико

Яркий факел погребальный Не задует снежный ветер. Хорошо огню на свете, Пусть он даже погребальный, Пусть

Он долго угрожал, безумно смел, Бренча мечом, он вызвал бурю мщенья. Вокруг своей страны сковать сумел

Стояли клёны в тяжком забытьи, Цветы пестрели, С травой шептались ясные ручьи, Струясь без цели, Над

Где тают облака, Где так лазурь легка, Где зорька ярко пышет, Где огненный перун Зигзаги тайных рун На

Веет ветер мне навстречу, Вещий, вечный чародей. Он быстроте лошадей Веет, светлый, мне навстречу.

Там за рекою Грозный огонь. Близко с грозой боевою Мчится пылающий конь. В красной лампаде Красный огонь.

Я иду путём опасным Над немой и тёмной бездной С ожиданием напрасным И с мечтою бесполезной.

Новый человек во мне проснулся, Свободный, И радостно и чутко я на землю оглянулся, Холодный.

Я был один в моём раю, И кто-то звал меня Адамом. Цветы хвалили плоть мою Первоначальным фимиамом.

По силе поприще едино Пройди со мной В пути, где яркая кручина И темный зной. Хотя одно пройди со мною

Увидеть города и веси, Полей простор и неба блеск, Услышать волн могучий плеск, Заметить, как несходны

Краем прибережной кручи Мы в ночной въезжаем лес. Бледен свет луны сквозь тучи В тёмном таинстве небес.

Наряд зелёный не идёт, — Весенний цвет, — к моей печали. Ареной горя и забот Меня всё те же кони мчали

Я слагал эти мерные звуки, Чтобы голод души заглушить, Чтоб сердечные вечные муки, В серебристых струях

Холод повеял в окно, — И затворилось оно. Снова один я, и в мире живом, И не обманут промчавшимся сном.

Я устал, — я едва только смею дышать, — И недужны, и трудны людские пути. Невозможно понять, невозможно

Посмотри, какие башмачки! Как удобно в них ходить и ловко! Высоки и тонки каблучки! Разве же не славная

Навек налажен в рамках тесных Строй жизни пасмурной, немой. Недостижимей звёзд небесных Свободной жизни

Приучив себя к мечтаньям, Неживым очарованьям Душу слабую отдав, Жизнью занят я минутно, Равнодушно и

Огонёк в лесной избушке За деревьями мелькнул. Задымился росный луг. Огонек поник в тумане.

В весенний день мальчишка злой Пронзил ножом кору берёзы, — И капли сока, точно слёзы, Текли прозрачною струёй.

Светлой предутренней грёзой, Очерком тонким и нежным, Девственно-белою розой Светится в сердце мятежном

Печалью, бессмертной печалью Родимая дышит страна. За далью, за синею далью Земля весела и красна.

Защекочут до смеха, защекочут до дрожи, Защекочут до корчи, защекочут до смерти. Старичку и старушке

Приветом роз наполнено купе, Где мы вдвоем, где розам две купели. Так радостно, что розы уцелели И в

Стоит он, жаждой истомлённый, Изголодавшийся, больной, — Под виноградною лозой, В ручей по пояс погружённый

Столкновение бешеных воль, Сочетание воплей и стона… Прокажённого радует боль, Как сияние злого Дракона.

Придёшь ли ты ко мне, далёкий, тайный друг? Зову тебя давно. Бессонными ночами Давно замкнулся я в недостижимый

Детский лепет мне несносен, Мне противен стук машин. Я хочу под тенью сосен Быть один, всегда один, —

Не надейся на силу чудесную Призорочной черты, — Покорила я ширь поднебесную, Одолеешь ли ты?

Чем строже себя наблюдаю, Тем лучше людей узнаю, — И с миром теснее сплетаю Печальную душу мою.

Ты слышишь гром? Склонись, не смейся Над неожиданной грозой, И легковерно не надейся, Что буря мчится стороной.

Ты не заснула до утра, Грустя, благоухая, О, непорочная сестра Смеющегося мая! Среди полей внимала ты

День только к вечеру хорош, Жизнь тем ясней, чем ближе к смерти. Закону мудрому поверьте — День только

Измученный жгучею болью, Горячею облитый кровью, Пойми, где предел своеволью, — Я муки сплетаю с любовью.

Верю в счастье, верю снова Светлым радостям весны, Но грустнее снов больного Утомительные сны.

Утро ласковое звонко. Веет лёгкий воздух тонко У склонённого чела, И тоска души пугливой В этой ласке

Сгорает день, как фимиам, Тихонько тают облака, Блестит песок по берегам, И, обмелев, журчит река.

Гармонией небесных сфер И я заслушивался прежде, Но ты сказал мне: «Люцифер! Внемли земной моей надежде.

Цветы роняют вешний аромат, Слова теряют смысл первоначальный, Сменился юный пыл досадою печальной, И