Сонеты Франческо Петрарки

Я поступал ему наперекор, И все до неких пор сходило гладко, Но вновь Амур прицелился украдкой, Чтоб

В собранье песен, верных юной страсти, Щемящий отзвук вздохов не угас С тех пор, как я ошибся в первый

Обжорство, леность мысли, праздный пух Погубят в людях доброе начало: На свете добродетелей не стало

Как распускает вьющиеся косы Летучий ветерок за прядью прядь И реет в них, стараясь вновь собрать И заплести

На легких крыльях чудо-ангелица На берег опустилася зеленый, Где я ступал, своей судьбой влеком.

Смерть погасила солнце. Легче глазу От стрел слепящих отдыхать впотьмах. Кто жгла и леденила — стала прах.

Ни взгляда, ни лица, ни золотого Сиянья головы ее склоненной. Из уст ее, на небо вознесенной, Никто не

Нет, не читать без судорог ума, Без дрожи чувств, глазами без печали Стихи, что благостью Любви сияли

Лишь ненадолго небо подарило Подлунной чудо — чудо из чудес, Что снова изволением небес К чертогам звездным

Свой пламенник, прекрасней и ясней Окрестных звезд, в ней небо даровало На краткий срок земле;

Уходит жизнь — уж так заведено, — Уходит с каждым днем неудержимо, И прошлое ко мне непримиримо, И то

Любовникам счастливым вечер мил, А я ночами плачу одиноко, Терзаясь до зари вдвойне жестоко, — Скорей

Увы, Амур меня неволит снова, И я, не верный долгу, сознаю, Что повод к недовольству подаю Царице сердца

Земная ль жила золото дала На эти две косы? С какого брега Принес Амур слепительного снега — И теплой

Из недр прозрачных дива ледяного Исходит пламень, жар его велик, Он сушит сердце, в кровь мою проник

Сердца влюбленных с беспощадной силой Тревога леденит, сжигает страсть, Тут не поймешь, чья пагубнее

Она ступает мягко на траву — И дружно лепестки цветов душистых, Лиловых, желтых, алых, серебристых, Спешат

Тибр, Герм, По, Адидж, Вар, Алфей, Гаронна, Хебр, Тезин, Истр и тот, что Понт разбил, Инд, Эра, Тигр

Амур, судьба, ум, что презрел сурово Все пред собой и смотрит в жизнь былую, Столь тяжки мне, что зависть

Благое место, где в один из дней Любовь моя стопы остановила И взор ко мне священный обратила, Что воздуха

Со мной надежда все играет в прятки, Тогда как мне отпущен краткий срок. Бежать бы раньше, не жалея ног!

Священный город ваш, любезный Богу, Меня терзает за проступок мой, «Одумайся!» — крича, и мне прямой

Латоны сын с небесного балкона Высматривал уже в девятый раз Ту, по которой, как другой сейчас, Вздыхал

Не раз, моя врагиня дорогая, Я в знак того, что боя не приму, Вам сердце предлагал, но вы к нему Не снизошли

Был день, в который, по Творце вселенной Скорбя, померкло Солнце… Луч огня Из ваших глаз врасплох настиг

Кто предпочел другим дорогам в жизни Дорогу волн, в которых скрыты рифы, Хранимый только стенками скорлупки

Мне каждый день — длинней тысячелетий Без той, кого на землю не вернуть, Кто и сейчас мне указует путь

Питаю сердце тем, чего довольно От господина моего имею. Зальюсь слезами, вздрогнув, побледнею, — Так

Промчались дни мои быстрее лани, И если счастье улыбалось им, Оно мгновенно превращалось в дым.

Душа, покинувшая облаченье, — Такого вновь Природе не создать, — На миг отринь покой и благодать, Взгляни

Как странен свет! Я нынче восхищен Тем, что вчера претило; вижу, знаю, Что муками я счастья достигаю

Покоя дайте мне, вы, думы злые: Амур, Судьба и Смерть — иль мало их? — Теснят повсюду, и в дверях моих

О сладкий взгляд, о ласковая речь, Увижу ль я, услышу ли вас снова? О злато кос, пред кем Любовь готова

Амур, я грешен, но для оправданья Скажу, что сердце злой огонь палит, А разум слаб, когда оно болит

Какое наважденье, чей увет Меня бросает безоружным в сечу, Где лавров я себе не обеспечу, Где смерть

Дохнул в лицо прохладой лавр прекрасный: Здесь рану Фебу бог любви нанес. Я сам в его ярме, влеку свой воз.

Амур меж трав тончайшие тенета Из злата с жемчугами сплел под кроной, Боготворимой мною и зеленой, Хоть

Амур, любовь несчастного пытая, Ты пагубным ведешь меня путем; Услышь мольбу в отчаянье моем, Как ни

И солнце при безоблачной погоде Не так прекрасно (я к нему привык!), И радуга, другая что ни миг, Не

Нет к милости путей. Глуха преграда. И я унес отчаянье с собою Прочь с глаз, где скрыта странною судьбою

Успеха Ганнибал, победе рад, Не смог развить, на лаврах почивая, — Так пусть его ошибка роковая Научит

О эта злополучная бойница! Смертельной ни одна из града стрел Не стала для меня, а я хотел В небытие

Я не был к нападению готов, Не знал, что пробил час моей неволи, Что покорюсь Амуру — высшей воле, Еще

Кто, проявив неумолимый нрав, Не пощадил сограждан при Фарсале, Всплакнул над мужем дочкиным в опале

Когда бы мне листвою горделивой, Которая для молний под запретом, Днесь был венец дарован, как поэтам

На что еще осталось уповать, Когда я столько раз уже обманут? Зачем, когда жалеть тебя не станут, В мольбах

Глас моего твердит мне отраженья, Что дух устал, что изменилось тело, Что сила, как и ловкость, ослабела

О Госпожа, с началом всех начал Над нами ныне сущая по праву. Там, в небесах, твою земную славу Не пурпур

Как встарь, зефир над нежными холмами; Да, вот они, где дивный свет явился Очам моим, что небу полюбился

Когда любовь, как червь, точила ум И дух мой жил надеждою подспудной, Петлистый след искал я, безрассудный