Стихи Ивана Тургенева

— Что значат эти стоны? — Я страдаю, страдаю сильно. — Слыхал ли ты плеск ручья, когда он толкается о каменья?

Нас двое в комнате: собака моя и я. На дворе воет страшная, неистовая буря. Собака сидит передо мною

— Почему вы так дорожите бессмертием души? — спросил я. — Почему? Потому что я буду тогда обладать Истиной

Гуляют тучи золотые Над отдыхающей землей; Поля просторные, немые Блестят, облитые росой; Ручей журчит

Я долго стоял неподвижно И странные строки читал, И очень мне дики казались Те строки, что Фет написал.

Утро туманное, утро седое, Нивы печальные, снегом покрытые, Нехотя вспомнишь и время былое, Вспомнишь

Я видел спор двух близнецов. Как две капли воды походили они друг на друга всем: чертами лица, их выражением

Где-то, когда-то, давно-давно тому назад, я прочел одно стихотворение. Оно скоро позабылось мною… но

Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, — ты один мне поддержка и опора, о

Я возвращался с охоты и шел по аллее сада. Собака бежала впереди меня. Вдруг она уменьшила свои шаги

Я проходил по улице… меня остановил нищий, дряхлый старик. Воспаленные, слезливые глаза, посинелые губы

Когда при мне превозносят богача Ротшильда, который из громадных своих доходов уделяет целые тысячи на

I Люблю я вечером к деревне подъезжать, Над старой церковью глазами провожать Ворон играющую стаю;

Добрый мой читатель, не пробегай этих стихотворений сподряд: тебе, вероятно, скучно станет — и книга

Кто в Багдаде не знает великого Джиаффара, солнца вселенной? Однажды, много лет тому назад, — он был

Двое друзей сидят за столом и пьют чай. Внезапный шум поднялся на улице. Слышны жалобные стоны, ярые

Видали ли вы старый серый камень на морском прибрежье, когда в него, в час прилива, в солнечный веселый

Молча въезжает — да ночью морозной Парень в село на лошадке усталой. Тучи седые столпилися грозно, Звездочки

Последний день июня месяца; на тысячу верст кругом Россия — родной край. Ровной синевой залито всё небо;

Я лежал на постели — но мне не спалось. Забота грызла меня; тяжелые, утомительно однообразные думы медленно

Хочешь быть спокойным? Знайся с людьми, но живи один, не предпринимай ничего и не жалей ни о чем.

То было видение… Передо мною появилось два ангела… два гения. Я говорю: ангелы… гении — потому что у

Мне снилось, что я вошел в огромную подземную храмину с высокими сводами. Ее всю наполнял какой-то тоже

Тебе случалось — в роще темной, В траве весенней, молодой, Найти цветок простой и скромный?

Я получил письмо от бывшего университетского товарища, богатого помещика, аристократа. Он звал меня к

Опять я лежу в постели… опять мне не спится. То же летнее раннее утро охватывает меня со всех сторон;

Мы были когда-то короткими, близкими друзьями… Но настал недобрый миг — и мы расстались, как враги.

На грязи, на вонючей сырой соломе, под навесом ветхого сарая, на скорую руку превращенного в походный

— Это случилось в 1805 году, — начал мой старый знакомый, — незадолго до Аустерлица. Полк, в котором

— Я проживал тогда в Швейцарии… Я был очень молод, очень самолюбив — и очень одинок. Мне жилось тяжело —

В отлогих берегах реки дремали волны; Прощальный блеск зари на небе догорал; Сквозь дымчатый туман вдали

Проживая — много лет тому назад — в Петербурге, я, всякий раз как мне случалось нанимать извозчика, вступал

Мне смешно… и я дивлюсь на самого себя. Непритворна моя грусть, мне действительно тяжело жить, горестны

Роскошная, пышно освещенная зала; множество кавалеров и дам. Все лица оживлены, речи бойки… Идет трескучий

Когда меня не будет, когда всё, что было мною, рассыплется прахом, — о ты, мой единственный друг, о ты

Что я буду думать тогда, когда мне придется умирать, — если я только буду в состоянии тогда думать?

Заметила ли ты, о друг мой молчаливый, О мой забытый друг, о друг моей весны, Что в каждом дне есть миг

Писатель сидел у себя в комнате за рабочим столом. Вдруг входит к нему критик. — Как! — воскликнул он, —

Молю тебя, мой бог! Когда Моими робкими очами Я встречу черные глаза И, осененная кудрями, К моей груди

1 Вот и настал последний час… Племянник, слушай старика. Тебя я бранивал не раз И за глазами и в глаза

Перед воеводой молча он стоит; Голову потупил — сумрачно глядит. С плеч могучих сняли бархатный кафтан;

Куда мне деться? Что предпринять? Я как одинокая птица без гнезда… Нахохлившись, сидит она на голой

Я видел перерубленного гада. Облитый сукровицей и слизью собственных извержений, он еще корчился и, судорожно

Осужденный на вечное заточенье узник вырвался из тюрьмы и стремглав пустился бежать… За ним по пятам

Я знавал одного монаха, отшельника, святого. Он жил одною сладостью молитвы — и, упиваясь ею, так долго

…И понемногу начало назад Его тянуть: в деревню, в темный сад, Где липы так огромны, так тенисты И ландыши

Когда так радостно, так нежно Глядела ты в глаза мои И лобызал я безмятежно Ресницы длинные твои;

Я видел себя юношей, почти мальчиком в низкой деревенской церкви. Красными пятнышками теплились перед

Когда томительное, злое Берет раздумие меня… Когда, как дерево гнилое, Всё распадается святое, Чему так

Чернорабочий Что ты к нам лезешь? Чего тебе надо? Ты не наш… Ступай прочь! Белоручка Я ваш, братцы!