Стихи Константина Бальмонта

Язык, великолепный наш язык. Речное и степное в нем раздолье, В нем клекоты орла и волчий рык, Напев

В замке был веселый бал, Музыканты пели. Ветерок в саду качал Легкие качели. В замке, в сладостном бреду

Жизнь коротка и быстротечна, И лишь литература вечна. Поэзия душа и вдохновенье, Для сердца сладкое томленье.

Меж прошлым и будущим нить Я тку неустанной проворной рукою: Хочу для грядущих столетий покорно и честно

Лес совсем уж стал сквозистый, Редки в нем листы. Скоро будет снег пушистый Падать с высоты.

Одуванчик, целый мир, Круглый как земля, Ты зовешь меня на пир, Серебря поля. Ты мне ясно говоришь: Расцветай с Весной.

Есть слово — и оно едино. Россия. Этот звук — свирель. В нем воркованье голубино. Я чую поле, в сердце

Светло-пушистая, Снежинка белая, Какая чистая, Какая смелая! Дорогой бурною Легко проносится, Не ввысь

Немая тень среди чужих теней, Я знал тебя, но ты не улыбалась,- И, стройная, едва-едва склонялась Под

Я был в избушке на курьих ножках. Там все как прежде. Сидит Яга. Пищали мыши, и рылись в крошках.

Поспевает брусника, Стали дни холоднее, И от птичьего крика В сердце стало грустнее. Стаи птиц улетают

Осень обещала: » Я озолочу» А Зима сказала: «Как я захочу» А Весна сказала: «Ну-ка, ну, Зима».

Ты — шелест нежного листка, Ты — ветер, шепчущий украдкой, Ты — свет, бросаемый лампадкой, Где брезжит

Есть в русской природе усталая нежность, Безмолвная боль затаенной печали, Безвыходность горя, безгласность

Я ненавижу всех святых, Они заботятся мучительно О жалких помыслах своих, Себя спасают исключительно.

Запад и Север объяты Пламенем вечера сонного. Краски печально — богаты Дня безвозвратно — сожженного.

Тот, кто хочет, чтобы тени, ускользая, пропадали, Кто не хочет повторений, и бесцельностей печали, Должен

Вершины белых гор Под красным Солнцем светят. Спроси вершины гор, Они тебе ответят. Расскажут в тихий

Океан, мой древний прародитель, Ты хранишь тысячелетний сон. Светлый сумрак, жизнедатель, мститель, Водный

Фирвальдштетское озеро — Роза Ветров, Под ветрами колышатся семь лепестков. Эта роза сложилась меж царственных

Дух ветров, Зефир игривый Прошумел среди листов, Прикоснулся шаловливый К нежным чашечкам цветов.

С темной зарею, с вечерней зарею, Спать я ложилась, заря закатилась, Было темным-темно. Вставала я с

Засветилася лампада Пред иконою святой. Мир далекий, мир-громада, Отлетел, как сон пустой. Мы в тиши

Отчего так бесплодно в душе у тебя Замолкают созвучья миров? Отчего, не любя ни других, ни себя, Ты печален

На море-Океане, На острове Буяне, Меж камней-богатырь Есть Камень-Алатырь. Он бел-горюч и ярок, Неостудимо

Е.Н. Лисагоровской Кто это ходит в ночной тишине, Кто это бродит при бледной Луне? Сонные ветви рукою

Стекло Балтийских вод под ветром чуть дрожало, Среди печальных шхер на Север мы неслись Невольно ты ко

Если б вы молились на меня, Я стоял бы ангелом пред вами, О приходе радостного дня Говорил бы лучшими словами.

Не могу я забыть неотступный укор, Что застыл в глубине неподвижных очей, Они повсюду со мной, этот мертвенный

В конце концов я твердо знаю, Кто мы, что мы, где я, в чем я. Всю неразрывность принимаю, И вся Вселенная — моя.

Отчего мне так душно? Отчего мне так скучно? Я совсем остываю к мечте. Дни мои равномерны, жизнь моя

Прорезав тучу, темную, как дым, Последний луч, в предчувствии заката, Горит угрюмо, — он, что был живым Когда-то!

Воздух стал прозрачней и печальней, Умер день, а ночь не родилась. Из окна, в своей опочивальне, Лишь

Зеленая поляна, Деревья, облака. Под дымкою тумана Безгласная река. Медлительно растущий Сомнительный рассвет.

Пустынями эфирными, эфирными-сапфирными, Скитается бесчисленность различно-светлых звезд. Над этими пространствами

Солнце удалилось. Я опять один. Солнце удалилось от земных долин. Снежные вершины свет его хранят.

Город-крепость на горе, Город-храм, Где молились торжествующим богам, — Я тебя хотел бы видеть на заре!

Я нарвал черемухи душистой, Освеженной утреннею мглой. Как в ней много пьяности росистой. Милая, скорей

Утром рано, Из тумана, Солнце выглянет для нас. И осветит, И заметит Всех, кто любит этот час.

Я сбросил ее с высоты, И чувствовал тяжесть паденья. Колдунья прекрасная! Ты Придешь, но придешь — как виденье!

Сонет Еще последний снег в долине мглистой На светлый лик весны бросает тень, Но уж цветет душистая сирень

Длинные линии света Ласковой дальней луны. Дымкою море одето. Дымка — рожденье волны. Волны, лелея, сплетают

Вот какой смешной старик, Школьный дядька наш Дал нам много скучных книг, Но забыл смешной старик Дать

Что ты плачешь, печальный прозрачный ручей? Пусть ты скован цепями суровой зимы, Скоро вспыхнет весна

Удвоены влагой сквозною, Живя неземной белизною, Купавы на небо глядят. И дремлют прибрежные травы, И

День погас, и ночь пришла. В черной тьме душа светла. В смерти жизнь, и тает смерть. Неба гаснущая твердь

Я заснул средь ночи. Тихо. Звуков нет. Но в грёзе сна Расцвела в полях гречиха И цветочек синий льна.

В твои глаза взглянувши, я понял в тот же миг, Что ты цветок воздушный и сладостный родник.

В моем саду мерцают розы белые, Мерцают розы белые и красные, В моей душе дрожат мечты несмелые, Стыдливые

Темнеет вечер голубой, Мерцают розовые тени. Мой друг, скорей, пойдем с тобой На те заветные ступени.