Марина Цветаева — Стихи о любви

Мне нравится, что вы больны не мной, Мне нравится, что я больна не вами, Что никогда тяжелый шар земной

Почему ты плачешь? — Так. — Плакать так смешно и глупо. Зареветь, не кончив супа! Отними от глаз кулак!

Продолговатый и твердый овал, Черного платья раструбы… Юная бабушка! Кто целовал Ваши надменные губы?

Дружить со мной нельзя, любить меня – не можно! Прекрасные глаза, глядите осторожно! Баркасу должно плыть

Вчера ещё в глаза глядел, А нынче — всё косится в сторону! Вчера еще до птиц сидел,- Всё жаворонки нынче — вороны!

Я Вас люблю всю жизнь и каждый день. Вы надо мною как большая тень, как древний дым полярных деревень.

Лежат они — написанные наспех, Горячие от горечи и нег. Между любовью и любовью распят Мой миг, мой час

Ты мне чужой и не чужой, Родной и не родной, Мой и не мой! Идя к тебе Домой — я «в гости» не скажу, И

Идешь, на меня похожий, Глаза устремляя вниз. Я их опускала – тоже! Прохожий, остановись! Прочти – слепоты

Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес, Оттого что лес — моя колыбель, и могила — лес, Оттого что

Мальчиком, бегущим резво, Я предстала Вам. Вы посмеивались трезво Злым моим словам: «Шалость — жизнь

Воспоминанье слишком давит плечи, Я о земном заплачу и в раю, Я старых слов при нашей новой встрече Не утаю.

Максу Волошину Они приходят к нам, когда У нас в глазах не видно боли. Но боль пришла — их нету боле

После бессонной ночи слабеет тело, Милым становится и не своим,— ничьим, В медленных жилах еще занывают

Новый месяц встал над лугом, Над росистою межой. Милый, дальний и чужой, Приходи, ты будешь другом.

О. Э. Мандельштаму Гибель от женщины. Во́т зна́к На ладони твоей, юноша. Долу глаза! Молись!

Страсть оглушает молотом, Нежность пилит пилой. Было веселым золотом — Стало седой золой. Лучше пока

…Я бы хотела жить с Вами в маленьком городе, Где вечные сумерки , и вечные колокола. И в маленькой деревенской

Я только девочка. Мой долг До брачного венца Не забывать, что всюду — волк И помнить: я — овца.

Листья ли с древа рушатся, Розовые да чайные? Нет, с покоренной русости Ризы ее, шелка ее… Ветви ли в

Снова стрелки обежали целый круг: Для кого-то много счастья позади. Подымается с мольбою сколько рук!

Ятаган? Огонь? Поскромнее, — куда как громко! Будь, знакомая, как глазам — ладонь, Как губам — Имя собственного ребенка.

В декабре на заре было счастье, Длилось — миг. Настоящее, первое счастье Не из книг! В январе на заре

Как правая и левая рука — Твоя душа моей душе близка. Мы смежны, блаженно и тепло, Как правое и левое крыло.

Вот опять окно, Где опять не спят. Может — пьют вино, Может — так сидят. Или просто — рук Не разнимут двое.

Ты проходишь своей дорогою, И руки твоей я не трогаю, Но тоска во мне — слишком вечная, Чтоб была ты

В гибельном фолианте Нету соблазна для Женщины.— Ars Armandi Женщине — вся земля. Сердце — любовных зелий

Мировое началось во мгле кочевье: Это бродят по ночной земле — деревья, Это бродят золотым вином — гроздья

Август — астры, Август — звезды, Август — грозди Винограда и рябины Ржавой — август! Полновесным, благосклонным

Заповедей не блюла, не ходила к причастью. Видно, пока надо мной не пропоют литию, Буду грешить — как

Светло-серебряная цвель Над зарослями и бассейнами. И занавес дохнёт — и в щель Колеблющийся и рассеянный

По холмам — круглым и смуглым, Под лучом — сильным и пыльным, Сапожком — робким и кротким — За плащом

Над Феодосией угас Навеки этот день весенний, И всюду удлиняет тени Прелестный предвечерний час.

Все твое: тоска по чуду, Вся тоска апрельских дней, Все, что так тянулось к небу,- Но разумности не требуй.

Осыпались листья над Вашей могилой, И пахнет зимой. Послушайте, мертвый, послушайте, милый: Вы все-таки мой.

О. Э. Мандельштаму Откуда такая нежность? Не первые — эти кудри Разглаживаю, и губы Знавала темней твоих.

Ушел — не ем: Пуст — хлеба вкус. Всё — мел. За чем ни потянусь. …Мне хлебом был, И снегом был.

В черном небе слова начертаны — И ослепли глаза прекрасные… И не страшно нам ложе смертное, И не сладко

Здравствуй! Не стрела, не камень: Я! — Живейшая из жен: Жизнь. Обеими руками В твой невыспавшийся сон. Дай!

Оставим это. Обещать одно Мне должен ты. Коль в жизни доведется Нам встретиться еще — не должен ты Глазом моргнуть.

Не любила, но плакала. Нет, не любила, но все же Лишь тебе указала в тени обожаемый лик. Было все в нашем

Ты, меня любивший фальшью Истины — и правдой лжи, Ты, меня любивший — дальше Некуда! — За рубежи!

Имя твое — птица в руке, Имя твое — льдинка на языке. Одно-единственное движенье губ. Имя твое — пять букв.

Люблю — но мука еще жива. Найди баюкающие слова: Дождливые, — расточившие все Сам выдумай, чтобы в их

Наконец-то встретила Надобного — мне: У кого-то смертная Надоба — во мне. Что для ока — радуга, Злаку

Святая ль ты, иль нет тебя грешнее, Вступаешь в жизнь, иль путь твой позади, — О, лишь люби, люби его нежнее!

Цыганская страсть разлуки! Чуть встретишь — уж рвешься прочь! Я лоб уронила в руки И думаю, глядя в ночь

Когда снежинку, что легко летает, Как звездочка упавшая скользя, Берешь рукой — она слезинкой тает, И

Я — Эва, и страсти мои велики: Вся жизнь моя страстная дрожь! Глаза у меня огоньки-угольки, А волосы

Как влюбленность старо, как любовь забываемо-ново: Утро в карточный домик, смеясь, превращает наш храм.