Стихи про города

Мильоны — вас. Нас — тьмы, и тьмы, и тьмы. Попробуйте, сразитесь с нами! Да, скифы — мы! Да, азиаты —

Люблю тебя, мой солнечный простор, Мое неповторимое сказанье: Размашистые станы синих гор, Седая даль

Как в раковине малой — Океана Великое дыхание гудит, Как плоть её мерцает и горит Отливами и серебром

Древних былей ветрило, Ширь и даль — черноморская степь. Ты ковыльную вечность хранила, Поднимала на

I Маленькие дети! Ни за что на свете Не ходите в Африку, В Африку гулять! В Африке акулы, В Африке гориллы

Третий год у Натальи тяжелые сны, Третий год ей земля горяча — С той поры как солдатской дорогой войны

Раскинувшись в иссушенной траве, Гляжу наверх, в ночное небо Рима, Оно так часто рисовалось мне, Звало

Старт даёт Москва, Старт даёт Москва, Старт даёт Москва, Зовёт на старт наша Москва! Самое мирное Сраженье

Привет Вам! Снова все мы в сборе, но нет ни луга, ни травы. Художник и Садовник в ссоре, зато не в ссоре я и Вы.

В город, в город за свиньёй Я иду пешком. Возвращаюсь я домой На свинье верхом.

Стара, коса стоит Казань. Шумит бурун: «Шурум… бурум…» По-родному тараторя, снегом лужи намарав, у подворья

Словно над глубями зеркала Ты из гранита возник, В зыби стремительной Мэлара Свой разбивая двойник.

Октябрь в Крыму — Как юности возврат. Прозрачен воздух, Небо густо-сине. Как будто в мае Дружный хор

На Карпатах, На Карпатах, Под австрийский Свист и вой, Потерял казак папаху Вместе с русой головой.

Край родной Кубанский- Родина моя, В этом крае выросла Вся моя родня. Дедушка в колхозе Хлеборобом был

Май подарил весны цветение, Укрылись в зелени поля, И пенье птиц — весны забвение. Согрета солнцем вся земля.

Есть у меня подкова, чтоб счастливой — по всем велениям примет — была. Ее на Херсонесе, на обрыве, на

Бело-синий город Севастополь, Белокрылый город в синеве… Моря ослепительная опыль В скверах оседала на траве.

Помнишь, под белой звездою каменной этой земли Мы, молодые, с тобою В Древнюю Грецию шли. Где-то трещали

Море – бездонная чаша, Море – бескрайний простор. Город в субтропиках – наша Гордость для всех и восторг.

Недра алмазные, тундра широкая, Водные толщи, полные рыбы. Эпос, напевность его многоцветная.

Это удивительно и странно, Что она совсем не широка: Исполняет должность океана Межконтинентальная река!

Урал не Европа, не Азия, Особый таинственный мир. Между Европой и Азией Боги устроили пир. Буйство природы

Летала смерть зловещей тенью, Держалась жизнь на волоске… И шло в сраженье ополченье На ближних подступах к Москве.

Давай поедем в город, Где мы с тобой бывали. Года, как чемоданы, Оставим на вокзале. Года пускай хранятся

Франция, на лик твой просветленный Я еще, еще раз обернусь, И, как в омут, погружусь, бездонный, В дикую

Из снегового, слепящего лоска, из перепутанных сучьев и хвои — встает внезапно домами Свердловска новый

Да, я люблю его, громадный, гордый град, Но не за то, за что другие; Не здания его, не пышный блеск палат

Над Феодосией угас Навеки этот день весенний, И всюду удлиняет тени Прелестный предвечерний час.

На Кубани долго не стареют, Грустно умирать и в сорок лет. Много раз описанный, сереет Медленный решетчатый рассвет.

Дивный Краснодарский край!!! Житница России. Твои бескрайние поля, пролегли на мили. Здесь под небом

Настала теплая пора, Затихла с талых крыш капель, И расцветала вся земля. Весны тепло дарил апрель… Полет

Все спуски, лестницы, откосы Сбегают к бухте, а по ним Бегут влюбленные матросы Один вприпрыжку за другим.

На клотике лампа мигает далече Высоким и чистым своим огоньком, И город весеннему ветру навстречу Встает

Дм. Диброву «В грязи, во мраке, в холоде, в печали…» (О. Бергольц) Восторг курортного базара: Соленья

Море огней украшает причалы, вокзалы, Флаги трепещут над массой людей и машин. Здесь открывается счёт

За стеною ветер, За стеною снег. За палаткой холод – Лета больше нет. Мало погостило, Лето, ты у нас

Сугробом кровля — овощехранилище С зарёй приводят женские бригады — Штаны платки бушлаты и заплаты Внизу

Урал – из древней сказки Змей, В глазах мгла ледяных ночей, Полярный круг над головой, Хвост моет Каспий голубой.

Прости, Москва, о град, в котором я родился, В котором в юности я жил и возрастал, В котором живучи

Молчат огромные дома О том, что этот мир — тюрьма. И вывески кричат о том, Что этот мир — публичный дом

Так и город опустится в осень. Незаметно. На самое дно… Несмываемой зеленью сосен Канут горы в холодную

Чуть вздыхает волна, и, вторя ей, ветерок над Евпаторией. Ветерки эти самые рыскают, гладят щеку евпаторийскую.

1 Степным ветрам не писаны законы. Пирамидальный склон воспламеня, Всю ночь над нами тлеют терриконы

Есть особая грусть В этой древней земле — Там, где маки в пыли, Словно искры в золе, И где крокусов синие

Белый конь Под Орлом пролетел, Предназначенный к въезду в Москву, Подминая траву… Время мчится быстрее

Кубанские синие ночи, Черешен густой аромат, Шумит над поселком рабочим Зелеными ветками сад.

Ты жемчужиной Волги стоишь много лет, В небе клином летят над тобой журавли. С Соколовой горы солнце

Бетон, размолотый Огнем и холодом. Траву и ту скосило ураганом… Один миндаль, осколками исколотый, Остался

Нищий в вагоне, как в годы войны. Стон в переходах метро. Милая Родина! Вновь мы больны. Вновь оскудело добро.