Стихи о Родине, России

Всей России притеснитель, Губернаторов мучитель И Совета он учитель, А царю он — друг и брат.

Все хочу обнять, да не хватит пыла, — куда ни вздумаешь глазом повесть, везде вспоминаешь то, что было

Места нет здесь мечтам и химерам, Отшумела тех лет пора. Всё курьеры, курьеры, курьеры, Маклера, маклера, маклера.

К сердцу Родины руку тянет трижды прбклятый миром враг. На огромнейшем поле брани кровь отметила каждый шаг.

Глава 1 Друзья мои, ко мне на этот раз. Вот улица с осенними дворцами, но не асфальт, покрытая торцами

Ты припомни, Россия, Как все это было: Как полжизни ушло У тебя на бои, Как под песни твои Прошагало

Я люблю все больней и больнее Каждый метр этой странной земли, Раскаленное солнце над нею, Раскаленные

К Косовскому в ответ на стихи, в которых он советовал мне навсегда остаться на Украине Чтоб я младые

Уснуло озеро; безмолвен лес; Русалка белая небрежно выплывает; Как лебедь молодой, луна среди небес Скользит

Я к губам подношу эту зелень, Эту клейкую клятву листов, Эту клятвопреступную землю: Мать подснежников

О чем шумите вы, народные витии? Зачем анафемой грозите вы России? Что возмутило вас? волнения Литвы?

Я не сам ли выбрал час рожденья, Век и царство, область и народ, Чтоб пройти сквозь муки и крещенье Совести

Я посетил родимые места, Ту сельщину, Где жил мальчишкой, Где каланчой с березовою вышкой Взметнулась

О родина, счастливый И неисходный час! Нет лучше, нет красивей Твоих коровьих глаз. Тебе, твоим туманам

Еще закон не отвердел, Страна шумит, как непогода. Хлестнула дерзко за предел Нас отравившая свобода. Россия!

Потеряла Россия в России Россию. Она ищет себя, как иголку в стогу, как слепая старуха, бессмысленно

Мы все ходили под богом. У бога под самым боком. Он жил не в небесной дали, Его иногда видали Живого.

Всё тучки, тучки, а кругом Всё сожжено, всё умирает. Какой архангел их крылом Ко мне на нивы навевает?

Воспоминаньем упоенный, С благоговеньем и тоской Объемлю грозный мрамор твой, Кагула памятник надменный.

Так, высоку запрокинув лоб, — Русь молодая! — Слушай! — Опровергаю лихой поклеп На Красоту и Душу.

То берёзка, то рябина, Куст ракиты над рекой. Край родной, навек любимый, Где найдёшь ещё такой!

Мы на сто лет состарились, и это Тогда случилось в час один: Короткое уже кончалось лето, Дымилось тело

Каховка, Каховка — родная винтовка — Горячая пуля, лети! Иркутск и Варшава, Орел и Каховка — Этапы большого пути.

Ещё вчера, на солнце млея, Последним лес дрожал листом, И озимь, пышно зеленея, Лежала бархатным ковром.

Тот ураган прошел. Нас мало уцелело. На перекличке дружбы многих нет. Я вновь вернулся в край осиротелый

Кремлевские палаты (1598 года, 20 февраля) Князья Шуйский и Воротынский. Воротынский Наряжены мы вместе

Мне жаль великия жены, Жены, которая любила Все роды славы: дым войны И дым парнасского кадила.

И мы забыли навсегда, Заключены в столице дикой, Озера, степи, города И зори родины великой.

1 Все, что пошлешь: нежданную беду, свирепый искус, пламенное счастье,- все вынесу и через все пройду.

Возвратится на Родину. Ну, что ж? Глядя вокруг, кому ещё ты нужен, Кому теперь в друзья ты попадёшь.

Дворяне, банкиры, попы и купечество, В поход обряжая Тимох и Ерем, Вопили: «За веру, царя и отечество Умрем!

Покрывается сердце инеем — Очень холодно в судный час… А у вас глаза как у инока — Я таких не встречала глаз.

Смердишь, распухла с голоду, сочатся кровь и гной из ран отверстых. Вопя и корчась, к матери-земле припала ты.

Утесы. зной и сон в пустыне, Песок да звонкий хрящ кругом, И вдалеке земной твердыне Морские волны бьют челом.

Когда в далекую Корею Катился русский золотой, Я убегал в оранжерею, Держа ириску за щекой.

Ура! в Россию скачет Кочующий деспот. Спаситель горько плачет, За ним и весь народ. Мария в хлопотах

Из крови, пролитой в боях, Из праха обращенных и прах, Из мук казненных поколений, Из душ, крестившихся

Синий туман. Снеговое раздолье, Тонкий лимонный лунный свет. Сердцу приятно с тихою болью Что-нибудь

О пашни, пашни, пашни, Коломенская грусть. На сердце день вчерашний, А в сердце светит Русь.

Прощай, Зарайск! Я уезжаю! Увидел я твою красу. И в памяти своей надолго сохраню Твоих друзей, поля

1 Та песня с детских лет, друзья, Была знакома мне: «Трансвааль, Трансвааль — страна моя, Ты вся горишь в огне».

Не странны ли поэзовечера, Бессмертного искусства карнавалы, В стране, где «завтра» хуже, чем «вчера»

Боже, Царя храни! Славному долги дни Дай на земли! Гордыхъ смирителю, Слабыхъ хранителю, Всѣхъ утѣшителю

Пришла, — и тает всё вокруг, Всё жаждет жизни отдаваться, И сердце, пленник зимних вьюг, Вдруг разучилося

Есть в России город Луга Петербургского округа; Хуже не было б сего Городишки на примете, Если б не было

С Новым Годом, Лебединый стан! Славные обломки! С Новым Годом — по чужим местам — Воины с котомкой!

Жура-жура-журавель! Облетал он сто земель. Облетал, обходил, Крылья, ноги натрудил. Мы спросили журавля

Я на камне сижу И на море гляжу, А по морю плывут корабли. Я на травке лежу И на небо гляжу, А по небу

Мне о России надо говорить, Да так, чтоб вслух стихи произносили, Да так, чтоб захотелось повторить

1 Когда рыжеволосый Самозванец Тебя схватил — ты не согнула плеч. Где спесь твоя, княгинюшка?