Стихи зарубежных поэтов

От этих глаз давно бежать бы прочь — Бессмысленны надежды на пощаду, На то, что прекратят они осаду

Каким питьем из горьких слез Сирен Отравлен я, какой настойкой ада? То я страшусь, то взят надеждой в

В колечки золотые ветерок Закручивал податливые пряди, И несказанный свет сиял во взгляде Прекрасных

Как я могу усталость превозмочь, Когда лишен я благости покоя? Тревоги дня не облегчает ночь, А ночь

Священный город ваш, любезный Богу, Меня терзает за проступок мой, «Одумайся!» — крича, и мне прямой

Тоска грызет меня — считаю мили. Когда ж конец несчастья моего? Разлука шепчет: «Далеко твой милый, Ты

Латоны сын с небесного балкона Высматривал уже в девятый раз Ту, по которой, как другой сейчас, Вздыхал

Украдкою всплакни — себя не мучай, Услыша в звоне горестном церквей, Что мир худой я променял на худший

Не раз, моя врагиня дорогая, Я в знак того, что боя не приму, Вам сердце предлагал, но вы к нему Не снизошли

Кто осуждает твой беспечный нрав, Кого пленяет юный твой успех. Но, прелестью проступки оправдав, Ты

Кто мирозданье создал, показав, Что замысел творца не знал изъяна, Кто воплотил в планетах мудрость плана

Живет госпожа Отрава в двух шагах от нашего дома, и дань она собирает с дорог, садов, водоемов, и эту

I Мы полые люди, Мы чучела, а не люди Склоняемся вместе- Труха в голове, Бормочем вместе Тихо и сухо

Битва при кораблях Зевс и троян и Гектора к стану ахеян приблизив, Их пред судами оставил, беды и труды

Лунного света плыли лучи, Мягко колеса пели в ночи. Двое людей убежали опять Счастья вдали от дома искать.

Должно бы сердце стать глухим И чувства прежние забыть, Но, пусть никем я не любим, Хочу любить!

Не нарушает ветер лени, Темна Эгейская струя, И ждет у мраморной ступени Галера тирская моя. Сойди!

Рифм написал я семь томов Для Джона Меррея столбцов. Немного было переводов Для галльских и других народов;

Что значит для нас эта скатерть в крови И в пламени, и преисподние недра, Свалившие прежний Порядок

Клятвопреступники нашли здесь отдых вечный: Безглавый Карл и Генрих бессердечный. В их мрачном склепе

Когда на детский лоб, расчесанный до крови, Нисходит облаком прозрачный рой теней, Ребенок видит въявь

Прости! Коль могут к небесам Взлетать молитвы о других. Моя молитва будет там, И даже улетит за них!

Что нам, душа моя, кровавый ток, И тысячи убийств, и злобный стон, И зной, и ад, взметнувший на порог

Иным даны богатства рая, И дом от роскоши трещит. Дарами щедро осыпая, Судьба, любовница слепая, Счастливцам

Увы, увы! Зачем громады туч нависли, Запечатляя тень на царственном челе? Кто злобно возжелал, чтоб олимпийцы

Смерть — это долгий разговор Промеж Душой и Прахом. «Все тлен!» — гнет Смерть. Душа в ответ: «Мне чужды

1 О муза милая, подруга Еврипида! Как белая твоя осквернена хламида. О жрица алтарей, как износила ты

Тигр, о тигр, светло горящий В глубине полночной чащи, Кем задуман огневой Соразмерный образ твой?

О друг, будь весел и беспечен! День скорби будет бесконечен — И в сочетаньи роковом, Сойдясь на небе

Был пленен луной, Но освободился. Вдруг Тучка проплыла.

Где ты, кукушка? Привет передай весне Сливы расцвели.

Как ни белит снег, А ветви сосны все равно Зеленью горят.

Чайку качает, Никак спать не уложит, Колыбель волны.

Майские дожди. Как моря огни, блестят Стражи фонари.

Пальму посадил И впервые огорчен, Что взошел тростник.

Светлый день, но вдруг — Маленькая тучка, и Дождь заморосил.

Дружба, любовь и вино — Все для веселья дано. Счастье и юность — одно. Вне этикета Сердце поэта, Дружба

Послушай, пристав, мой дружок, Поддеть певцов желая, Вотрись как свой ты в их кружок, Их хору подпевая.

Назло фортуне самовластной Я стану золото копить, Чтобы к ногам моей прекрасной, Моей Жаннетты, положить.

Люблю республику, — не скрою, — Взглянув на стольких королей. Хоть для себя ее устрою, И сочиню законы ей.

В поле, охотник ретивый! Чу! Протрубили рога: Тра-та-та-та, тра-та-та. Следом амур шаловливый Шмыг на

Свидетель Генриха Четвертого рожденья, Великий Нострадам, ученый астролог, Однажды предсказал: «Большие

Из села в село бредет Старый нищий, ковыляя, И, по струнам ударяя, Слабым голосом поет: — У народа молодого

Молодому критику Я на вопрос: «Как ваше мненье?» — Скажу вам вот что: ложный вкус Пора изгнать, и я гоненье

Друзья! Над скрипкой в добрый час Смычок мой занесен. Пускаю вас в веселый пляс, В безумный ригодон!

Как мне не плакать день и ночь! Мой друг-моряк умчался прочь, Как мне унять тоску свою? Он на морях с

— Муженек, не спорь со мной, Не сердись напрасно, Стала я твоей женой — Не рабой безгласной!

Иные книги лгут нам сплошь. А есть неписаная ложь. Ты и священников найдешь, Что правду божью, Впадая

Ты мне нанес, как друг, удар коварный сзади, Ах, будь моим врагом, хоть дружбы ради!

Коль ты незрелым мигом овладел, Раскаянье да будет твой удел. А если ты упустишь миг крылатый, Ты не