Стихи Иванова Вячеслава
Волшебник бледный Urbi пел et Orbi*: То — лев крылатый, ангел венетийский, Пел медный гимн.
За мной — вершин лиловый океан; И крест, и дверь — в конце тропы нагорной, Где каменных дубов сомкнутый
Твоя душа глухонемая В дремучие поникла сны, Где бродят, заросли ломая, Желаний темных табуны.
Неутомный голод темный, Горе, сердцу как избыть? Сквозь ресницы ели дремной Светит ласковая нить.
С престола ледяных громад, Родных высот изгнанник вольный, Спрядает светлый водопад В теснинный мрак
Я стою в тени дубов священных, Страж твоих угодий сокровенных, Кормчая серебряных путей! И влачит по
В глухой стене проломанная дверь, И груды развороченных камней, И брошенный на них железный лом, И глубина
В поле гостьей запоздалой, Как Церера, в ризе алой, Ты сбираешь васильки; С их душою одичалой Говоришь
Журчливый садик, и за ним Твои нагие мощи, Рим! В нем лавр, смоковница и розы, И в гроздиях тяжелых лозы.
В тайник богатой тишины От этих кликов и бряцаний, Подруга чистых созерцаний, Сойдем — под своды тишины
Вы, чей резец, палитра, мира, Согласных Муз одна семья, Вы нас уводите из мира В соседство инобытия.
Надмирные струи не гасят смертной жажды, Плеская из бадьи небесных коромысл. Мы знаки видели, всё те
Стих связанный, порывистый и трудный, Как первый взлет дерзающих орлят, Как сердца стук под тяжестию
Пусть говорят: «Святыня — не от Жизни», Блюди елей у брачного чертога! Жених грядет: пожди еще немного
Волшба ли ночи белой приманила Вас маревом в полон полярных див, Два зверя-дива из стовратных Фив?
La Pineta* Покорный день сходил из облаков усталых, И, как сомкнутые покорные уста, Была беззвучна даль
Облаки — парусы Влаги лазоревой — Облаки, облаки По небу плавают. Отсветы долгие Долу колышутся — Влаги
Как Зарница по поднебесью гуляла, Темной ночкой по широкому играла, Ей возговорит на небе черна Хмара
День пурпур царственный дает вершине снежной На миг: да возвестит божественный восход! На миг сзывает
Серебряно-матовым вырезом горы Об-он-пол обстали озеро мрачное… В заповедное, родное, прозрачное Уходят взоры!
Так, вся на полосе подвижной Отпечатлелась жизнь моя Прямой уликой, необлыжной Мной сыгранного жития.
Осень… Чуть солнце над лесом привстанет — Киноварь вспыхнет, зардеет багрец. По ветру гарью сладимой
Звезда зажглась над сизой пеленой Вечерних гор. Стран утренних вершины Встают, в снегах, убелены луной.
Я башню безумную зижду Высоко над мороком жизни. Где трем нам представится вновь, Что в древней светилось
Над малой келией громов раскаты, И молотами ливень бьет по крыше. Вниз выгляни: вспухают выше, выше Из
Млея в сумеречной лени, бледный день Миру томный свет оставил, отнял тень. И зачем-то загорались огоньки
За мглой Авзонии восток небес алей; Янтарный всходит дым над снеговерхой Этной; Снег рдеет и горит, и
Рощи холмов, багрецом испещренные, Синие, хмурые горы вдали… В желтой глуши на шипы изощренные Дикие
Средь гор глухих я встретил пастуха, Трубившего в альпийский длинный рог. Приятно песнь его лилась;
1 Лучами стрел Эрот меня пронзил, Влача на казнь, как связня Севастьяна; И, расточа горючий сноп колчана
Тебе, о тень Случевского, привет! В кругу тобой излюбленных поэтов Я был тебе неведомый поэт, Как звездочка
Покров приподымает Ночь — А волны ропщут, как враги. Но слышу, Бездн Господних дочь, Твои бессмертные шаги!
Кипарисов строй зубчатый — Стражей черных копия. Твердь сечет луны серпчатой Крутокормая ладья.
Что лист упавший — дар червонный; Что взгляд окрест — багряный стих… А над парчою похоронной Так облик
Ты запер меня в подземельный склеп, И в окно предлагаешь вино и хлеб, И смеешься в оконце: «Будь пьян и сыт!
Колобродя по рудам осенним, Краснолистным, темнохвойным пущам. Отзовись зашелестевшим пеням, Оглянись
1 Что порхало, что лучилось — Отзвенело, отлучилось, Отсверкавшей упало рекой… Мотыльком живое отлетело.
Налетной бурей был охвачен И тесный, и беспечный мир: Затмились волны; глянул, мрачен, Утес — и задрожал эфир.
День бледнеет утомленный, И бледнеет робкий вечер: Длится миг смущенной встречи, Длится миг разлуки томной…
Солнце, сияя, теплом излучается: Счастливо сердце, когда расточается. Счастлив, кто так даровит Щедрой
Как, наливаясь, рдяной плод Полдневной кровию смуглеет, Как в брызгах огненных смелеет, Пред близким
Замер синий сад в испуге… Брызнув в небо, змеи-дуги Огневые колесят, Миг — и сумрак оросят: Полночь пламенные
Кто знает край, где свой — всех стран школяр? Где молодость стопой стремится спешной, С огнем в очах
Как изваянная, висит во сне С плодами ветвь в саду моем — так низко… Деревья спят — и грезят?
Мы — два грозой зажженные ствола, Два пламени полуночного бора; Мы — два в ночи летящих метеора, Одной
Льются звуки, печалью глубокой. Бесконечной тоскою полны: То рассыплются трелью высокой, То замрут тихим