Стихи Ярослава Смелякова

Мальчики, пришедшие в апреле в шумный мир журналов и газет, здорово мы все же постарели за каких-то три

Не на пляже и не на «зиме», не у входа в концертный зал,– я глазами тебя своими в тесной кухоньке увидал.

Был учитель высоким и тонким, с ястребиной сухой головой, жил один, как король, в комнатенке на втором

Валентиной Климовичи дочку назвали. Это имя мне дорого — символ любви. Валентина Аркадьевна.

Вы родня мне по крови и вкусу, по размаху идей и работ, белорусы мои, белорусы, трудовой и веселый народ.

Уместно теперь рассказать бы, вернувшись с поездки домой, как в маленьком городе свадьба по утренней

Прокламация и забастовка, Пересылки огромной страны. В девятнадцатом стала жидовка Комиссаркой гражданской войны.

Много лет и много дней назад жил в зеленой Франции аббат. Он великим сердцеедом был. Слушая, как пели

Ты мне сказал, небрежен и суров, что у тебя — отрадное явленье!- есть о любви четыреста стихов, а у меня

Я не о тех золотоглавых певцах отеческой земли, что пили всласть из чаши славы и в антологии вошли.

Здравствуй, Пушкин! Просто страшно это — словно дверь в другую жизнь открыть — мне с тобой, поэтом всех

Из поэтовой мастерской, не теряясь в толпе московской, шел по улице по Тверской с толстой палкою Маяковский.

Живя свой век грешно и свято, недавно жители земли, придумав фотоаппараты, залог бессмертья обрели. Что зеркало!

У моей двоюродной сестрички твердый шаг и мягкие косички. Аккуратно платьице пошито. Белым мылом лапушки помыты.

Средь слабых луж и предвечерних бликов, на станции, запомнившейся мне, две девочки с лукошком земляники

В буре электрического света умирает юная Джульетта. Праздничные ярусы и ложи голосок Офелии тревожит.

С тех самых пор, как был допущен в ряды словесности самой, я все мечтал к тебе, как Пущин, приехать утром и зимой.

Так повелось, что в серебре метели, в глухой тиши декабрьских вечеров, оставив лес, идут степенно ели