Стихи Елены Касьян
Нас учили с тобой потихонечку снашивать сердце, И сомнительный берег менять на надёжный уют, Но мы тратили
Будь, говорит, со мной, будь и не отпускай, Пусть вся эта пытка изысканная и есть наш с тобой рай, Если
Моего старшего сына я хотела назвать Сергеем, мою младшую дочь должны были звать Мартой. Мой единственный
Там нет ничего, обернёшься – и ты пропал. Там темень такая, что снега не различить. И детские вещи оттуда
Так ночь болит, ослабшая под утро, Так снег несут подальше от двери, Так Василиса, ставшая премудрой
Ты слышишь, под нами несутся составы метро, Древесными кольцами ночь раздвигает нутро, В ладонь-пятилистник
Я лежу себе в траве, Сто фантазий в голове! Сто фантазий, Сто идей, Надо выбрать, что важней.
Кожного разу я думаю, що не влучу. Мама завжди казала, що я везучий. Тисячу раз казала, та не навчила
Время, Тэйми, ещё не кончается, время всё водит нас за нос. По утрам выпадаем немые из сна – в этот холод и хаос.
Лето перегибается через забор, Дышит на одуванчик, и тот седеет. Всё, что ты мне говорил до сих пор
Ладно тебе, ладно уже, — говорит, — Хочешь воды, значит, буду тебе вода, Переведи только с идиша на иврит
Посмотри, я ни пряник испечь, ни огонь развести, ни птенцов боронить. Я от ласки любой застываю столбом
Не возвращайся, теперь уже больше не нужно. Печаль не применяют наружно… В том море, что нас разделило
И вдруг стоишь, не понимая, куда ты шёл, к кому, зачем… Всего-то в двух шагах от края, от рая – в несколько
Так бесполезно писать тебе, так напрасно… Спи, мой маленький, ты никому не должен. Вызревает осень, стекает
Зачем мне знать, что ты меня отдашь, и ты, и ты, и все, кому поверю. Потом, ломая в пальцах карандаш
Оставаясь в тиши этих медленных внутренних вод, По колено в разлуке своей, по ключицы в печали, Я тебе
Этот город как-будто опять не у дел, Он меня отпустил и растерян поныне. Так беспечный любовник дражайшее
Когда утром я надеваю синее платье – я немая Дора. Я иду через двор, киваю дворнику, перепрыгиваю через
Если память – почтовый ящик, то в нём не хватает места. Уплотняешь себя, сдвигаешь, уминаешь, как тесто.
Всё начиналось слишком хорошо, так хорошо, что становилось страшно. Я понимала, ты уже ушёл в тот самый
Это такие слова… удивлённые буквы Жмутся к строке, рассыпаются жухлой травой. Это такие слова… произносишь
Он звонит ей и говорит, что не мог, что, мол, куча дел, Что сегодня он очень старался и, естественно
Пэм надевает смешной мешковатый свитер, Грубая вязка, с карманами — здесь и здесь. Старые джинсы, что
Она никогда не знает, как надолго он исчезнет опять. Всё в ней кричит – не надо его отпускать!
С точки зрения осени, мир – это стылый ветер, метаморфоза жёлудя и пестрота зонтов… Это тебе показалось
А ничего с тобою не случится, И потому со мною – ничего. Уходит скорый поезд на столицу, А мы зимуем
Он приходит прямо с утра. — Идём, — говорит, — пора. — Я же сплю, — говорю, — будь человеком.
Не говори о нас, не говори, и даже в самом сердце де Пари, где мы могли однажды умереть, когда бы жизнь
Навіть коли стоятимеш поряд із ними, Будеш самотній, як пасажир на вокзалі. Кожен, відтак, пустелю свою
Глянь-ка, Тэйми, над нами вспороли небо – видны просветы. Мы так быстро бежали, что добежали до лета.
На белом свете и зима бела, (и разве важно, что там, в междустрочье). Вот человек встаёт из-за стола
Если кому не спится, так это Насте. Настя лежит в постели, и смотрит в угол. В этом углу живут все её
Прошлые связи липнут к памяти, как проказа. Там, где я тебя помню, ты всегда смеёшься. Если бы они знали
И там, где мне уже не стать другой, на том забытом старом фотоснимке, я всё ещё машу тебе рукой, как
Как же мы поделим этот мир? на компот и булку, на кефир, на окно и форточку, на дверь, на всё то, что
И горела звёздочка в рукаве, и летел кулик высоко. — Погоди-постой, — говорила, — молчи, не к тебе пришла.
Вышел месяц из тумана, Было холодно и рано, Было пасмурно и сыро, Не оплачена квартира, Не накормлена
Внутренний дворик похож на ушную раковину, Ночью форточка хлопнет — и можно оглохнуть. В каждой ветке
Всё пустые разговоры, Всё советы, да не те. У меня внутри просторы, Что лететь бы да лететь.
Навіть коли стоятимеш поряд із ними, Будеш самотній, як пасажир на вокзалі. Кожен, відтак, пустелю свою
Если б время лечило, куда нам такое здоровье? Здравствуй, свет мой, и сколько сердец у тебя отросло?
Уже зима касается плеча. Покуда страх отлаживал прицелы, мы говорили о простых вещах и потому опять остались целы.
Дядя Вася играет на аккордеоне, Отбивает ногою ритм и кричит «****и!» Его жена в исподнем прячется на
Агнешка живёт в квартирке под самой крышей, Стирает чулки в тазу, варит рыбу кошке, Подолгу глядит в
Она ему была, как выстрел в темя, Как инсталляция больного мозга… «Смотри, со мною происходит время
Пускай не ты, пожалуйста, не ты… Я всех отдам, со всеми распрощаюсь, но проступают осени черты… Я вся
Сколько тебя уже вычерпали из меня, Сколько уже повынесли, посмотри. Но не проходит дня, не проходит
Какой-то город, улица, вокзал, какой-то день, и месяц, и столетье, никто не спал, никто не причитал
Если кто и смотрел на меня через это окно, через дырку в стене, через брешь над моей головою, то, конечно