Стихи Федора Сологуба

Левкой благоухала нежно Под стрекотание стрекоз И улыбалась безмятежно Дыханию усталых роз.

Сиянье месяца Господня Зовёт в томительные дали. В сияньи месяца Господня Неутолимая печаль.

Зальдивши тайный зной страстей, Валерий, Ты назвал сам любимый свой цветок. Он ал и страстен, нежен и жесток.

В светлый день похоронили Мы склонившуюся тень. Кто безгласен был в могиле, Тот воскрес в великий день

Еще играешь ты, еще невеста ты. Ты, вся в предчувствии высокого удела, Идешь стремительно от роковой

Близ ключа в овраге Девы-небылицы Жили, нагло наги, Тонки, бледнолицы. Если здешний житель, Сбившийся

Обольщения лживых слов И обманчивых снов, — Ваши прелести так сильны! Утомителен летний зной.

Каменные домики, в три окошка каждый, Вы спокойно-радостны, что вам пожелать! Ваших тихих пленников некуда послать.

Мой ландыш белый вянет, Но его смерть не больная. Его ничто не обманет, Потому что он хочет не зная

Иду, цветы сбираю. Зачем же их гублю? Цветущими играю, Которых так люблю. Сорвал немного веток, И бросил в поле.

Нет, не одно только горе, — Есть же на свете Алые розы и зори, И беззаботные дети. Пусть в небесах догорают

Под сению Креста рыдающая мать. Как ночь пустынная, мрачна ее кручина. Оставил Мать Свою, — осталось

Наслаждаяся любовью, лобызая милый лик, Я услышал над собою, и узнал зловещий клик. И приникши к изголовью

В одеянии убогом, По тропинкам, по дорогам, Покаянный труд подъяв, Без приюта я скитаюсь, Подаяньем я

Объята мглою вещих теней, Она восходит в тёмный храм. Дрожат стопы от холода ступеней, И грозен мрак

Быть с людьми — какое бремя! О, зачем же надо с ними жить! Отчего нельзя всё время Чары деять, тихо ворожить

Мечта далёких вдохновений, Любовь к иному бытию, Стреми вдали от воплощений Твою эфирную ладью.

Судьба безжалостная лепит Земные суетные сны, Зарю надежд, желаний лепет, Очарования весны, Цветы, и

Опять меня объемлет лень, Опять душа дремотна. Немой и лживый день Идёт, как прежде, беззаботно.

Люблю большие города С неумолкающим их гулом И с их пленительным разгулом. Люблю большие города, И пусть

Не весна тебя приветит, Не луна тебе осветит Полуночные мечты. Не поток тебя ласкает, Не цветок тебя

Жаркое солнце по небу плывёт. Ночи земля утомлённая ждёт. В теле — истома, в душе — пустота, Воля почила

Я спешил к моей невесте В беспощадный день погрома. Всю семью застал я вместе Дома. Все лежали в общей

Лукавый хохот гнусных баб Меня зарею ранней встретил. Смеются: — Что же ты не светел? — Лукавый хохот

Под сенью тилий и темал, Склонясь на белые киферы, Я, улыбаясь, задремал В объятьях милой Мейтанеры

Ты дорогой шла пустынной, Где в лесу синела мгла. Ландыш белый и невинный Ты зачем-то сорвала.

Склонилась плакучая ива Над тихой рекой И, ветви качая лениво, В воде любовалась собой. Упругие, светлые

З.Н. Гиппиус Где грустят леса дремливые, Изнурённые морозами, Есть долины молчаливые, Зачарованные грозами.

Ликуй, звени, блести, мой лёгкий, тонкий стих, Ликуй, мой звонкий стих, о радостях моих. Я кроткою мечтой

Я люблю весной фиалки Под смеющейся росой, В глубине зеленой балки Я люблю идти босой, Забывая пыль дороги

Суровый звук моих стихов — Печальный отзвук дальной речи. Не ты ль мои склоняешь плечи, О, вдохновенье

За цветком цветёт цветок Для чего в тени дубравной? Видишь, ходит пастушок. Он в венке такой забавный.

Шаг за шагом, осторожно Я в полях чужих иду, — Всё тревожно, всё возможно, Всё в тумане и в бреду.

Небо — моя высота, Море — моя глубина. Радость легка и чиста, Грусть тяжела и темна. Но, не враждуя

Как согласно сердце бьётся С полуночной тишиной! Как послушно подаётся Прах дорожный подо мной!

Блаженный лик Маира Склоняется к Ойле. Звенит призывно лира, — И вот начало пира В вечерней полумгле.

Здесь не надо мечтать, ни к чему размышлять О тихом часе. Ни одна из богинь не сойдёт погулять На Фридрихштрассе.

Туман не редеет Молочною мглою закутана даль, И на сердце веет Печаль. С заботой обычной, Суровой нуждою

Когда мечты полночной обаянья Умчат меня в заветные края, Где, бледная от лунного сиянья, Ко мне придёт

Пробегают грустные, но милые картины, Сотни раз увиденный аксаковский пейзаж. Ах, на свете все из той

Лживые двери твои безучастны, Окна глухие в твоём терему, Внешние шумы и песни напрасны, — Им и к порогу

Я дорогой невинной и смелою Прохожу, ничего не тая. Что хочу, то могу, то и делаю, — Вот свобода моя.

О жизнь, умчи меня от скучных берегов, От волн ленивых и ползучих, В поток валов Могучих! Умчи мою ленивую

Запоздалый ездок на коне вороном Под окошком моим промелькнул. Я тревожно гляжу, — но во мраке ночном

Он промечтал всю ночь, пока в его окно Не бросил мутный день рассеянные взоры Сквозь полотно Дырявой шторы.

Забыт костёр в лесной поляне: Трещат иссохшие сучки, По ним в сереющем тумане Перебегают огоньки, Скользят

Пламенем наполненные жилы, Сердце знойное и полное огнём, — В теле солнце непомерной силы, И душа насквозь

Невозмутимая от века, Дремала серая скала, Но под рукой у человека Она внезапно ожила: Лишь только посох

Во мне молитва рождена Полночной тишиною, И к небесам вознесена Томительной луною. Молитва тихая во мне

Сладко мечтается мне, Слабо мерцает лампада, Тени скользят по стене. Тихо мечтается мне Тайная сердцу услада.