Стихи зарубежных поэтов
Остынь, моя Печаль, сдержи больной порыв. Ты Вечера ждала. Он сходит понемногу И, тенью тихою столицу
Рисунок неизвестного мастера Среди шелков, парчи, флаконов, безделушек, Картин, и статуй, и гравюр, Дразнящих
С осанкой важною, как некогда живая, С платком, перчатками, держа в руке букет, Кокетка тощая, красоты
Лишь Смерть утешит нас и к жизни вновь пробудит, Лишь Смерть — надежда тем, кто наг и нищи сир, Лишь
Струится кровь моя порою, как в фонтане, Полна созвучьями ритмических рыданий, Она медлительно течет
Семь лет в соседстве с подлостью и злобой Я за столом сижу, плечом к плечу, И, став предметом зависти
Читаю: пламя — благо для того, Кто смог набросить на него узду, А без узды оно страшней всего.
В колосья мисканта просочились капли дождя. Межа полевая…
Шелковичные коконы — горы сплошь в цветах орхидей. Мыс Таки весною…
Дал приют соловью в холодную эту пору аралии поздний цвет…
Коршун над лугом взмывает ввысь, к облакам, — весну почуял!..
На могиле в горах под осенним дождем распустился запоздалый цветок…
Ночью снега намел — и к луне поспешно умчался студеный вихрь…
Остров Бакланов. Камелии горной цветы вымокли под дождем…
Потухший вулкан. Земляника в траве по склону так прохладна на ощупь…
Мост подвесной. Вижу волны Реки Небесной во мраке ночи…
Пятая луна. Гнездо фазана в зеленой траве — белая кучка яиц…
Единожды застали нас вдвоем, А уж угроз и крику — на весь дом! Как первому попавшемуся вору Вменяют все
Невежда! Сколько я убил трудов, Пока не научил в конце концов Тебя премудростям любви. Сначала Ты ровно
О, стань возлюбленной моей — И поспешим с тобой скорей На золотистый бережок — Ловить удачу на крючок.
Тебе — почти себе, зане с тобою Мы сходственны (хоть я тебя не стою), Шлю несколько набросков путевых;
Под вечер принесли нам из таверны Ремония, израненного в драке. Бесчувственный лежал он на постели перед
Учеником Саккаса был два года он, но и Саккас, и философия ему приелись. Потом политикой увлекся.
Всесильный Митридат — в зените славы, властитель знаменитых городов, могучих армий и флотилий повелитель
Как горек твой удел, когда тебе, взращенному для дел великих и прекрасных, судьба злосчастная отказывает
Честь вечная и память тем, кто в буднях жизни воздвиг и охраняет Фермопилы, кто, долга никогда не забывая
В горном селенье цветы для Праздника кукол — сережки ивы…
Взбаламутив ручей, крестьянки моют усердно позднюю редьку…
Всего лишь на миг мелькнула поздняя птица, туманную мглу пронзив…
Зимнее солнце освещает дальние горы. Луг увядший…
Как ярко сияет над долиною нашей месяц в ночь праздника Бон!..
На переправе ямабуки глядят из воды — будто бы тонут…
Короткая ночь — то и дело проносятся звезды прямо над головой…
От весеннего ливня так все потемнело вокруг — не видно ни зги!..
Подметенный мой двор вновь устлать листвою опавшей спешит старое дерево…
С грустью смотрел я, как металась перед дождем ласточек стая…
Собран рис на полях — теперь распустились повсюду желтые хризантемы…
У подножья Асама в уезде Северный Саку зреет ячмень на полях…
В лунном сиянье обозначилась тень на стене — поезд подходит…
На редкость теплый выдался нынче ноябрь — и он проходит…
Улетая к луне, становятся лунного цвета мошки однодневки…
Что там во мне таится в такой печальный час? Кто лес мой, золотой и свежий, вырубает? Как в зыбком серебре
Мерседес, мертвой Ты не дышишь, уснувши. Из дубовых досок твоя лодка на суше. Спи, принцесса страны нездешней.
I. Город Сомкнулся лес столетний над городком, но сам тот лес столетний растет на дне морском.
* * * Суха земля, тиха земля ночей безмерных. (Ветер в оливах, ветер в долинах.) Стара земля дрожащих свечек.
Мята, змея, полуночь. Запах, шуршанье, тени. Ветер, земля, сиротство. (Лунные три ступени.)
Звезды ни с кем не помолвлены. Ни с кем! А такие красивые! Они ждут поклонника, чтоб он их отвез в их
Мой собственный голос обратно приносит ко мне осенний вихрь…
Прошелся по стране — от края и до края — Безумный меч войны. Позорно умирая, Хрипит Германия.
Копоть и сажа с рассветного неба летят — Симоносэки…