Стихи Максимилиана Волошина
Мир закутан плотно В сизый саван свой — В тонкие полотна Влаги дождевой. В тайниках сознанья Травки проросли.
1 В мирах любви неверные кометы, Сквозь горних сфер мерцающий стожар — Клубы огня, мятущийся пожар, Вселенских
Если сердце горит и трепещет, Если древняя чаша полна… — Горе! Горе тому, кто расплещет Эту чашу, не
В эту ночь я буду лампадой В нежных твоих руках… Не разбей, не дыши, не падай На каменных ступенях.
Мы дни на дни покорно нижем. Даль не светла и не темна. Над замирающим Парижем Плывет весна… и не весна.
Дверь отперта. Переступи порог. Мой дом раскрыт навстречу всех дорог. В прохладных кельях, беленных известкой
О, эти города, напитанные ядом гнилого золота! О, каменные вопли, взлеты и жесты дыма, И купола, и башни
А. А. Новинскому Полночные вздулись воды, И ярость взметенных толп Шатает имперский столп И древние рушит своды.
Нет у меня ничего, Кроме трех золотых листьев и посоха Из ясеня, Да немного земли на подошвах ног, Да
Памяти В.И. Сурикова 1 Прежде нежели родиться — было Во граде солнечном, В Небесном Иерусалиме: Видел
(1918) Сей древний град — богоспасаем (Ему же имя «Богом дан») — В те дни был социальным раем.
Серый шифер. Белый тополь. Пламенеющий залив. В серебристой мгле олив Усеченный холм — Акрополь.
Я вся — тона жемчужной акварели, Я бледный стебель ландыша лесного, Я легкость стройная обвисшей мягкой
1 В мирах любви неверные кометы, Сквозь горних сфер мерцающий стожар — Клубы огня, мятущийся пожар, Вселенских
И будут огоньками роз Цвести шиповники, алея, И под ногами млеть откос Лиловым запахом шалфея, А в глубине
В мутном свете увялых Электрических фонарей На узлах, тюках, одеялах Средь корзин, сундуков, ларей, На
Осень… осень… Весь Париж, Очертанья сизых крыш Скрылись в дымчатой вуали, Расплылись в жемчужной дали.
Над головою поднимая Стопы цветов, с горы идет… Пришла и смотрит… Кто ты? — Майя. Благословляю твой приход.
Все пути в город ведут… Там Из тумана и дыма, Громоздя над ярусом ярус, Точно со дна сновидений, Город встает.
И когда приблизился праздник Пасхи, В первый день опресноков в час вечерний Он возлег за трапезу — с
Не ты ли В минуту тоски Швырнул на землю Весы и меч И дал безумным Свободу весить Добро и зло?
Гражданин теперь не знает Ни заботы, ни труда… Хлопотливо не свивает _Долговечного_ гнезда… Долгу ночь
А. Н. Ивановой Весь день звучали сверху струны И гуды стерегущих птиц. А после ночь писала руны, И взмахи
Выйди на кровлю. Склонись на четыре Стороны света, простерши ладонь… Солнце… Вода… Облака… Огонь…- Все
Пройдёмте по миру, как дети, Полюбим шуршанье осок, И терпкость прошедших столетий, И едкого знания сок.
Огромный лоб, клейменный шрамом, Безбровый взгляд зеленых глаз, — В часы тоски подобных ямам, И хмельных
Любовь твоя жаждет так много, Рыдая, прося, упрекая… Люби его молча и строго, Люби его, медленно тая.
В напрасных поисках за ней Я исследил земные тропы От Гималайских ступеней До древних пристаней Европы.
В дождь Париж расцветает, Точно серая роза… Шелестит, опьяняет Влажной лаской наркоза. А по окнам, танцуя
Якову Александровичу Глотову …И мир, как море пред зарею, И я иду по лону вод, И подо мной и надо мною
Возьми весло, ладью отчаль, И пусть в ладье вас будет двое. Ах, безысходность и печаль Сопровождают все земное.
Е. С. Кругликовой Из страны, где солнца свет Льется с неба жгуч и ярок, Я привез себе в подарок Пару
Большие дороги лучатся крестами В бесконечность между лесами. Большие дороги лучатся крестами длинными
Во имя грозного закона Братоубийственной войны И воспаленны, и красны Пылают гневные знамена.
О, вечера, распятые на склонах небосклона, Над алым зеркалом дымящихся болот… Их язв страстная кровь
И день и ночь шумит угрюмо, И день и ночь на берегу Я бесконечность стерегу Средь свиста, грохота и шума.
1 Горн свой раздуй на горе, в пустынном месте над морем Человеческих множеств, чтоб голос стихии широко
1 Я соблюдаю обещанье И замыкаю в четкий стих Мое далекое посланье. Пусть будет он как вечер тих, Как
Как Млечный Путь, любовь твоя Во мне мерцает влагой звездной, В зеркальных снах над водной бездной Алмазность
Судьба замедлила сурово На росстани лесных дорог… Я ждал и отойти не мог, Я шел и возвращался снова…
(1591- 1613) Ю.Л. Оболенской Убиенный много и восставый, Двадцать лет со славой правил я Отчею Московскою
Это гибкое, страстное тело Растоптала ногами толпа мне, И над ним надругалась, раздела… И на тело Не
Эти пределы священны уж тем, что однажды под вечер Пушкин на них поглядел с корабля по дороге в Гурзуф.
Ангел непогоды Пролил огнь и гром, Напоив народы Яростным вином. Средь земных безлюдий Тишина гудит Грохотом
Снилось мне, что боги говорили со мною: Один, украшенный водорослями и струящейся влагой, Другой с тяжелыми
М. Стебельской «Трости надломленной не преломит И льна дымящегося не угасит». Исаия 42, 3 И тогда, как
День молочно-сизый расцвел и замер, Побелело море, целуя отмель. Всхлипывают волны, роняют брызги Крылья
Монмартр… Внизу ревет Париж — Коричневато-серый, синий… Уступы каменистых крыш Слились в равнины темных линий.
Здравствуй, отрок солнцекудрый, С белой мышью на плече! Прав твой путь, слепой и мудрый, Как молитва на мече.
Обманите меня… но совсем, навсегда… Чтоб не думать зачем, чтоб не помнить когда… Чтоб поверить обману